Серебряное сердце

Роза улыбнулась:

– Тебе не нужно беспокоиться. У меня и в мыслях нет повторять прошлые ошибки.

– Я верю тебе, – сказал Лорд Айрон, глядя на нее в упор.

Сердце Розы дрогнуло. Столько лжи лежало между ними!

Лорд Айрон пошелестел бумагами, лежащими перед ним на столе.

– В любом случае, надеюсь, ты придешь сегодня поужинать.

– Конечно, если хочешь.

– Всем сердцем. Леди Фабиана напросилась на ужин в Башню.

– Фабиана? – Роза скривилась. – Зачем? Она никогда раньше не приходила.

– Она сказала, что причина – ты. Похоже, ты мало общаешься с остальными. Полагаю, Фабиана считает, что ты скоро превратишься в отшельницу.

Роза рассмеялась:

– Ах, это она о Карнавальной ночи.

– Впрочем, совсем невредно обзавестись друзьями в Клане Меди. Я знаю, что ты такого же мнения о званых вечерах, что и я, но нужно различать близкие отношения и политическое сближение.

– Ох, отец, в самом деле! – воскликнула Роза. – Уж не считаешь ли ты себя компанейским человеком?

– Ну, по крайней мере, я не столь уж жуткое создание, раз Фабиана чувствует, что может напроситься на ужин в моем доме.

– Ей – что-то нужно, – сказала Роза.

– Вероятно, но это может помочь тебе в будущем Роза вздохнула.

– Я приду. Уверена, что буду в силах гримасничать и кривляться весь вечер, – она подошла, чтобы поцеловать отца. – Ради тебя я приду. Не могу же я оставить тебя не съедение изысканной Леди Коппер. А вдруг она ищет мужа?

– Жалкий юмор, – ответил Лорд Айрон.

После ухода дочери Лорд Айрон вернулся к слепому созерцанию того, что лежало на столе. Столько мыслей проносилось в его мозгу. Совет постановил поддерживать в Карадуре статус кво, но теперь казалось, что контроль за ситуацией ускользает из их рук. Как Глава Совета, он должен непредвзято все обдумать и найти решение проблем. Но проблемы, похоже, затрагивали внутреннее разрушение сердца Карадура. Людское невежество просто захлестывало улицы. Что бы он ни сказал Розе, он подозревал, что истинной целью визита Фабианы было желание прояснить ситуацию. Что он мог ей поведать? Даже Роза принялась бродить впотьмах в поисках ответов.

На какое-то мгновение Айрона парализовало спазмом черного страха. А что, если прошлое никуда не ушло, и люди все такие же суеверные варвары и невежи, как и в годы Клановых Войн? Что, если Реформация стала не более чем хрупким покровом на хаосе темных мыслей и действий? Причиной, по которой Лорды отвергли и запретили магию, было вовсе не то – как полагали массы – что они не верили в нее. Секрет был в том, что они-то как раз всем сердцем верили в невидимое. Они пришли к заключению, что человечество слишком примитивно, чтобы оперировать тонкими энергиями Множественной Вселенной.

Как школьникам, людям необходимы были дисциплина и образование. Пока они не повзрослеют, им следует жить той жизнью, которая есть, а не той, которая могла бы быть. Неизвестное, в любой форме, всегда есть объект ошибочной человеческой интерпретации. Лорд Айрон не задавался вопросом, был ли он сам достаточно просвещенным, но на нем лежала ответственность за порядок в городе. Он должен был исполнить эту обязанность, как можно лучше. Может, придет день, когда граждане Кара-дура выйдут из академии жизни и с благоговением и уважением отнесутся к окружающим тайнам и мистериям. Но этот день еще далек. То, что происходило сейчас, было прогулом уроков в самой худшей форме.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ВОР У ВОРА

Макс открыл глаза и увидел Дженни Эш, сосредоточенно разглядывающую его, ее сухие и горячие ладони лежали на его лице.

– Мне что, нельзя оставить тебя и на минуту? – спросила она.

Макс попытался подняться, но на него нахлынула дурнота. Он упал назад в траву, задохнувшись и ослепнув от боли.

– Лежи тихо, – раздался голос Джека.

– Полечи его, Джек, – попросила Дженни. – Полечи его скорее. Почему ты не дождался нас тут? Это ты виноват.

– Спокойнее, сестра, – прошипел Джек. – Дай мне сосредоточиться.

В полуобморочном состоянии Макс чувствовал неестественные волны жара, переливающиеся над его телом, которые он посчитал излучением энергии от рук Джека Эша. Иногда ощущение жжения усиливалось настолько, что Макс терял сознание. Когда он наконец пришел в себя, то почувствовал себя совершенно измотанным, но боли не было. Дженни и Джек стояли на коленях рядом с ним. Лицо Джека обрело странный пепельно-серый оттенок, как если бы он потратил слишком много сил и энергии на исцеление Макса. Вздрогнув, Макс сел. Первое, что он увидел – Менни Вейн, его тело так и стояло без движения, застыв на месте. Неужели ему пригрезилось, что Менни оживал? Раньше лицо старого друга выражало шок и растерянность, теперь же на нем читались опасение и страх. Он наверняка видел того или тех, кто напал на Макса сзади.