Не называй меня малышкой

Или вот еще деталь: допустим, Варьку и правда хотят убить, но почему в минуту опасности она позвонила мне? Есть милиция, служба спасения, там работают профессионалы, они помогут. А я кто? Мирный обыватель, у меня нет ни возможностей, ни особого желания спасать мир.

У Вари давно умерли родители, других родственников не осталось, но и я, насколько знаю, не была ее самой близкой подругой. Мы уже давно не общались. Услышав ее голос, я вообще могла бросить трубку, учитывая, сколько гадостей Варвара наговорила при нашей последней встрече. Обращаясь ко мне, Поликарпова рисковала потратить впустую драгоценные секунды. И все-таки она выбрала меня. Почему? В этом мало логики.

Мимо прошел мальчишка с рюкзаком за спиной. Его довольный вид не вызывал сомнений: ребенок только что вырвался из цепких рук педагогов. Я вспомнила, что Варя работала учителем младших классов в ближайшей школе. Может, ее коллеги смогут прояснить ситуацию? Я окликнула ученика, и он объяснил, как пройти к школе.

Внутри школа оказалась точно такой же, как моя собственная. Я будто вернулась на двадцать лет назад! Не очень приятное ощущение, доложу вам. Не то чтобы я не любила школу, нет. Я была отличницей, учителя хорошо ко мне относились, с одноклассниками тоже не возникало проблем. Но все-таки не хотела бы я вновь оказаться за партой. Школьные годы совсем не такие чудесные, как пелось в известной песне. Да и вообще, как утверждают психологи, детство – это сплошные стрессы.

По боковой лестнице я поднялась на второй этаж и оказалась перед дверью учительской. И точно так же, как в моей школе, внутри находился кабинет завуча. Я постучала, и четкий голос ответил:

– Войдите!

За столом сидела молодая женщина со стильной укладкой и в модном костюме. Она бросила на меня профессионально строгий взгляд, и я заробела.

– Понимаете, мне необходимо кое-что уточнить… – начала я, но завуч перебила:

– Прием в школу закончен.

Я догадалась, что она приняла меня за родительницу. А ведь верно: если бы я родила сразу после школы, как некоторые мои одноклассницы, сейчас мой ребенок уже готовился бы поступать в институт.

– Вы меня не так поняли. Меня интересует начальная школа. Я знаю, что у вас…

Она опять не дослушала:

– Младшие классы переполнены.

Я взяла быка за рога:

– У вас работает Варвара Поликарпова?

– Варвара Николаевна, – уточнила завуч. – А в чем дело?

– Видите ли, я ее родственница, приехала из Улан-Удэ, однако дома Варю не застала. Соседи говорят, что давно ее не видели. Я и подумала, может, на работе ее поймаю?

– Варвара Николаевна на больничном.

Я состроила озабоченную гримасу:

– На больничном? Давно?

– Давно, – раздраженно отозвалась завуч, – с начала учебного года. Как будто она не знает, как трудно найти ей замену!

– Что-то серьезное?

– Гипертония, сердце, печень. Обычный набор болячек толс… – Она явно хотела сказать «толстяков», но поправилась: – Тех, кто не следит за своим весом.

Я прикинулась дурочкой:

– А разве Варвара такая уж толстая? Два года назад она была в норме.

Красотка фыркнула:

– Два года назад она уже была как квашня! А сейчас вообще персонаж из фильма ужасов! Впрочем, Варваре Николаевне можно посочувствовать. Если нет никакой личной жизни, то девушке ничего не остается, как объедаться на ночь.

Последнюю фразу она произнесла с таким превосходством, что не оставалось сомнений: уж с ней-то такое не случится. И личная жизнь будет в порядке, и фигурка не подкачает.

На столе затренькал телефон, завуч подняла трубку, но отвечать не спешила. Она смотрела на меня, недвусмысленно намекая, что надо закрыть дверь с той стороны. Я вышла в коридор, и тут оглушительно прогремел школьный звонок.

Я спустилась на первый этаж, помня о том, что обычно здесь располагаются младшие классы. Учительница как раз проводила детей до раздевалки и теперь прощалась с каждым в отдельности:

– Маша, ты сегодня была умничкой… Игорек, скажи маме, что тебя пора подстричь… Тимофей, не забудь показать дневник родителям!

Тимофей, рыжий мальчишка с хитрыми глазами, очень убедительно закивал:

– Конечно, Марина Иванна, обязательно!

Но что-то мне подсказывало: предки останутся в неведении. Очевидно, Марина Ивановна тоже так решила, потому что добавила:

– Я им позвоню.

Заметно сникший ребенок поковылял к выходу. Но уже через несколько шагов от его печали не осталось и следа. Наверное, выход был найден.