Городской тариф

- А Куклачев как же? У него ведь целый театр кошек.

- Куклачев - мудрый человек, он не заставляет кошек делать то, чего они делать не хотят, он за ними длительное время наблюдает, высматривает, что им нравится делать, и использует и закрепляет только это. Каждый человек волен выбирать, кем ему быть в жизни, собакой или кошкой. Если он выбирает быть собакой, то ему, конечно, важно, чтобы о нем хорошо думали окружающие, чтобы начальство его любило, он стремится угодить главе стаи и получить от него поощрение. Я выбрал быть кошкой. То есть котом. И мне совершенно все равно, что обо мне думают окружающие, если сам я уверен, что делаю правильно и поступаю так, как велит моя душа. У меня не очень выспренно получилось?

- Очень, - улыбнулась Настя. - Выспренно, зато образно и доходчиво. Вы именно поэтому любите кошек?

- Да нет, здесь процесс скорее обратный. Я их просто люблю, еще с детства, но, наблюдая за ними, стал понимать, каким хочу быть.

Значит, он выбрал быть котом. А она, Настя, получается, сделала для себя выбор в пользу собаки и теперь мучается вопросом, кто и что о ней подумает да как будет к ней относиться.

- Ваши родители знают о том, чем вы зарабатываете на жизнь?

- Разумеется. Для них и это, и моя работа в милиции - постоянный источник головной боли. Они видели для меня совершенно другое будущее.

- То есть они вас не одобряют?

- Это еще мягко сказано, - усмехнулся Дорошин. - В самые критические минуты они заявляют, что я их позорю.

- Даже так? И как вам с этим живется?

- Ну я же сказал, что выбрал быть котом. Они имеют право на собственное мнение, и я его уважаю. Но я имею право на собственную жизнь и вправе надеяться на то, что они тоже будут ее уважать. Они, правда, ее не уважают, но это ничего не меняет. Я все равно делаю и буду делать только то, что считаю нужным и правильным.

Он посмотрел на часы и встал. Кот при этом мягко спрыгнул с коленей хозяина и недовольно мяукнул.

- Нам пора ехать, Анастасия.

***

Моросил нудный холодный дождь, и Наталье ужасно не хотелось выходить из машины. Они с Ильей так хорошо провели этот вечер, давно уже ей не было так спокойно и радостно. И Павел, кажется, вышел из беспробудного опьянения, во всяком случае, за сегодняшний день ни разу не позвонил, не просил приехать, не жаловался на одиночество и на то, что ему не с кем поговорить о Милене. Он тяжело пережил известие о ее неверности, но, кажется, справился.

- Спокойной ночи, Илюша, - ласково сказала она.

- Спокойной ночи, - он нежно поцеловал ее. - До завтра?

- Завтра педсовет, я освобожусь часов в семь.

- Ну и нормально. Я тоже буду весь день занят, а вечером увидимся, договорились?

- Договорились. - Она вылезла из машины и помахала ему рукой: - Пока.

Уже час ночи, но во всех комнатах горел свет. Значит, Соня еще не спит. Наталья обнаружила дочь в своей комнате, девочка сидела на диване, поджав под себя ноги, укутавшись пледом, и смотрела на мать испуганно и как-то затравленно. С чисто умытым лицом, без подкрашенных ресниц и губ, с вымытыми и до конца не просохшими волосами, она казалась такой маленькой, хрупкой и беззащитной, что у Натальи сердце сжалось. Неужели этот нежный ангел, ее маленькая девочка, и есть та самая девушка, которая думает только о деньгах и всевозможных выгодах?

- Что случилось? - встревоженно спросила Наталья. - Почему ты здесь сидишь? Почему до сих пор не в постели? Тебе же завтра в гимназию.

- Я… я боюсь, - пробормотала Соня.

- Чего ты боишься? Ты никогда не боялась оставаться одна в квартире. Что ты выдумываешь?

- Я не выдумываю. Мам, за мной, кажется, следят.

- Что?!

Наталья обессиленно опустилась на стул.

- Кто за тобой следит? С чего ты это взяла?

- Я ходила с девочками в кафе, и там один тип на меня все время смотрел. Я думала, он просто познакомиться хочет, а он все смотрел, смотрел, потом вышел на улицу, мне через окно было видно, он там с каким-то другим дядькой встретился, они о чем-то поговорили, а когда я домой возвращалась, я этого второго дядьку заметила. Мне так страшно стало!

- Сонечка, а тебе не показалось?

- Нет, не показалось, я уверена. Я теперь буду бояться из дома выходить.

- Ну что ты, девочка моя, успокойся. Мы завтра с тобой вместе пойдем в гимназию и домой будем вместе возвращаться, и так каждый день. Когда я с тобой, ничего не случится, - стала успокаивать ее Наталья, хотя у самой сердце в пятки ушло.