Городской тариф

- Это тоже с его слов? - усмехнулась Настя. - Вот видишь, как славно все получается, меня повышать руководство отказывается, стало быть, и Зарубина повышать некуда. Большаков сделал все возможное, а ему плохие дядьки-начальники кислород перекрыли. И он весь в белом, и мы с мытыми шеями. Вроде как обещание не выполнил по не зависящим от него причинам.

- Но он же сказал, что представление на Серегу подписали…

- Интересно, каким это образом? Ты же сам сказал, что свободной должности нет.

- Слушай, я как-то не подумал, - растерянно ответил Коротков. - Вообще-то ты права.. Это я лоханулся. Я в кадровых вопросах несилен, Афоня их как-то без меня решал, с другим замом, со своим друганом. Погоди-ка, я сейчас кое-что выясню.

Он снял трубку и начал листать телефонный справочник.

- Юра, еще рано, никого на месте нет, - Настя попыталась его остановить. - Ну кому ты собираешься звонить? В кадры? Выяснять, на какую ставку назначат Зарубина? Это же смешно.

- Кому надо, тот уже на месте, - буркнул Юра. - Не мешай. Але, Михалыч? Здоров будешь. Это Коротков. Слушай, глянь в свою разблюдовку, сколько по нашему отделу числится должностей старших оперов и сколько из них свободны. Сколько-сколько? Две? А откуда они взялись? Когда? Нет, не знал. Ну бывает, что ж теперь… Спасибо тебе, Михалыч.

Он осторожно положил трубку на аппарат и задумчиво посмотрел на Настю.

- Во как, подруга. Ни хрена не понимаю. У нас, оказывается, две свободные должности старшего опера.

- Откуда? - удивилась Настя. - Я была уверена, что Афоня их все занял своими протеже.

- Афоня занял, а Большаков освободил. Вчера. Он, оказывается, вместе с вашими представлениями принес два рапорта, от Симакова и Дуненко. Они просят перевести их в другие отделы. Симаков просится в седьмой отдел. Дуненко - в девятый. И в том, и в другом отделе есть вакансии, руководители отделов рапорта завизировали, то есть ходатайства поддерживают. И представления на них вчера же и написали. Вот такие дела.

- Господи! Как же ему удалось их выпихнуть? - изумилась Настя.

- А это ты у него спроси. Я, как видишь, тоже не в курсе. Слушай, а он немало успел, Большаков-то наш, за первый день работы, а?

- Да, немало, - медленно протянула Настя. - Только не нравится мне все это. Ну ладно, пойду я, у меня там бумажки на столе дожидаются.

- Погоди, Ася, это еще не все. Сегодня рано утром приняли заявление об исчезновении одной молодой особы, завели разыскное дело. А потом и уголовное дело возбудили.

- Уголовное? Это с какой же стати? Труп, что ли, нашли?

Насте было чему удивляться. Когда пропадает человек, оперативники заводят разыскное дело и ищут. А уж уголовное дело следователь возбуждает только тогда, когда находят труп этого человека или когда есть серьезные основания полагать, что пропавший стал жертвой насильственного преступления. В этом случае возбужденное дело дает основания проводить обыски, выемки и прочие необходимые следственные действия.

- Трупа пока нет, слава богу. Но пропавшая женщина - сожительница нашего коллеги, который занимается преступлениями, связанными с незаконным оборотом наркотиков. У него сейчас в разработке очень крупное дело, и есть основания полагать, что исчезновение дамы является элементом давления и устрашения. Кстати, ты этого мужика, наверное, помнишь. Паша Седов.

- Помню, но смутно. Так, сталкивались пару раз. Ну и зачем ты мне это рассказываешь? Мы же розыском не занимаемся, для этого есть другой отдел.

- Большаков сказал, что если обнаружат труп пропавшей, то нам придется этим заниматься. Убийство с целью устрашения сотрудника правоохранительных органов - как раз наше дело. И он предупредил, что в этом случае следователь позвонит прямо тебе, чтобы ты подключалась. Просил тебе передать, если я увижу тебя раньше, чем он.

- Теперь все? - сухо спросила Настя.

- Теперь все, - облегченно выдохнул Коротков.

- Спасибо, гражданин начальник. Утро рабочего дня выдалось весьма оптимистическим. Меня отказываются повышать в должности и заставляют заниматься чьей-то любовницей.

- Ася, не передергивай, тебя пока еще никто ничем заниматься не заставляет. Трупа-то нет. Может, она жива и здорова, дай бог ей долгих лет жизни. Просто будь готова и не удивляйся, если тебе позвонит следователь прокуратуры и попросит выехать на место происшествия.

Настя осеклась. Враждебность, которую она испытывала по отношению к новому шефу, перекинулась и на Короткова, ее давнего верного и преданного друга. Так нельзя. Надо взять себя в руки.