Будь крутым

– Иными словами, – сказал Раджи, – причины дожидаться успехов Чили Палмера у нас теперь нет?

– К черту Палмера, – сказал Ник. – У тебя есть я.

Лимузин ждал, стоя напротив. Раджи сел, и Элиот тут же тронул, сорвавшись, как со старта.

– Полегче, дружище. Сбавь скорость.

– Ну что, сделали?

– Был готов. Вошел молча, не говоря ни слова. Но знаешь, кто тут появился?

– Чили Палмер, – сказал Элиот. – Я его видел, но ничего не сказал ему. Я ждал, что вы вот-вот выбежите. Чем же Чили мог вам помешать?

– Он перевернул все мои планы и обратил все против меня. Нанял Ника раскручивать Линду. Понимаешь, что это значит?

– Новые разговоры по телефону.

– Это значит, что он станет продавать ее диск.

– Ну и?…

– А менеджмент передает мне.

– Ну и?…

– Стало быть, Ники мне нужен. А вот кто мне совсем лишний, – это Чили Палмер. Я хочу сказать, что тебе следует его убрать.

– Чего ради?

– Ради моего спокойствия.

– Глупее не придумаешь.

– Это тебе так кажется, олух толстомясый, педрила самоанский! Видишь ли, Элиот, как гомосексуалист ты не способен понять, что может чувствовать мужчина. Я имею в виду настоящего мужчину, а не такого, который мужчина лишь с виду.

– Что этот Чили вам такого сделал?

– Он мне нагадил, дружище. Выкрал талантливую солистку, отнял группу!

Голос его гулко отдавался в салоне машины, ползшей с закрытыми окошками в потоке транспорта, где уже зажигались фары, мимо загоравшихся вывесок. Элиот думал о том, что привык к замашкам Раджи, но, услышав приказание убрать того, кто не должен был умирать, невольно вынужден был покрепче ухватиться за руль. Элиот сказал:

– Если вы заработаете на Линде, то почему вы говорите о краже? Вы же остаетесь ее администратором.

– И все-таки он мне нагадил, и это ничего не меняет и не решает! – Голос Раджи раздраженно звенел. Потом, успокоившись, Раджи сказал: – Тебе этого не понять, потому что ты гомосексуалист и, значит, сам себя не уважаешь! – И продолжал, как бы втолковывая ребенку: – Вот ты замечал, что я, не в пример тебе, терпеть не могу, когда мне лапшу на уши вешают? Держу пари, что ты все еще ждешь, что тебя вызовут на кинопробу.

– Я сыграл им в студии кусок, и они сказали: «Хорошо». Им понравилось!

– Кому это?

– Чили и самой главной там женщине, Элейн. Они дали мне из «Поймать Лео» кусок сыграть.

– Они позвонили тебе?

– Я сам прошел в кабинет к этой женщине.

– Но позвонить они тебе не позвонили, хотя и обещали, правда же? Как же ты проник туда? Прорвался через охранников? Влез в окно?

– Мне назначили пробу на этой неделе.

– Да? На какой день назначили?

– Сказали, что известят.

– Позвонят, да?

Элиот вцепился в баранку и промолчал. Если он не ответит ни слова, может быть, Раджи заткнется. Минуту-другую в машине царила тишина. Элиот хотел было включить радио, но решил, что тишина лучше. Они ехали по Уилшир в потоке машин и достигли уже того места, где по обеим сторонам ввысь тянутся небоскребы, огромные, нарядные кондоминиумы.

– Пообещали позвонить, да?

Эти слова Раджи прервали тишину.

Элиот нажал на педаль тормоза: заскрежетали шины, и Раджи с силой швырнуло вперед, ударив о приборную доску, так как лимузин внезапно остановился на средней линии Уилшир-бульвар. Элиот выждал, пока Раджи вновь откинулся на спинку кресла и, злой как черт, возмутился:

– Чего это ты?

– Скажете еще раз, и я вообще машину брошу.

– Про что «скажете»?

– Про то, что они обещали позвонить. Машины сзади принялись сигналить.

– Обещайте, что больше не станете так говорить.

– Господи, я же в шутку! Элиот приоткрыл дверцу.

– А я что, шутить не могу?

И Элиот распахнул дверь во всю ее ширь.

– Ну ладно. Больше не буду. Машины всё сигналили и сигналили.

– И Чили вы не станете убивать.

– Ну, это уже дело другое.

– Подождете до моей кинопробы. Какой-то белый с толстым брюхом, в рубашке с короткими рукавами, подошел к машине со стороны открытой дверцы.

– В чем проблема? – неприветливо спросил он.

– Нет проблемы, – сказал Элиот, вылезая из машины.

Мужчина с короткими рукавами поглядел на него снизу вверх.

– Тогда пошевеливайся, – сказал он, отходя к своей машине.

Тут подал голос и Раджи:

– Влезешь ты в эту чертову машину или нет, а, Элиот?

Элиот сунул голову вовнутрь.

– Обещаете?

– Ну ладно. Не шлепну его до твоей кинопробы. Но что, если они станут тянуть с этим или скажут, что передумали?