Когда боги смеются

- Надо бежать к Стасову, доложиться о походе, Иришка уже нервничает, наверное. Она и так-то расстраивалась, что не смогла пойти со мной смотреть квартиру. Надеется, что в этот раз я принесу хорошую новость, а тут снова неудача. Пойдешь со мной?

- Нет уж, - усмехнулся Зарубин, - благодарю покорно.

- Почему? - искренне удивился Миша. - Пошли, Серега, хоть поешь от пуза. И малыша посмотришь, он тебя любит, даже спрашивает иногда про "дядю Севозю". Пошли!

- Я домой поеду, - решительно ответил Сергей. - Спать хочется, я же после суток все-таки, не забывай. И потом, Мишутка, имей в виду, что ты разрушил мое личное счастье. Раз в жизни я встретил достойную любви свободную женщину, подходящую мне по возрасту и - что самое главное - по росту, как появился расчудесный ты и отбил ее. Придется мне снова возвращаться к контингенту юных глупышек.

Зарубин, конечно, шутил насчет разрушенного личного счастья, но в одном он был совершенно серьезен: весьма невысокий (чтобы не сказать маленький) рост существенно затруднял Сергею устройство личной жизни, сужая круг поиска подруги сердца до микроскопических размеров.

- Кстати, - вдруг спохватился Доценко, - о юных глупышках. Коль скоро это твой контингент, то, может быть, ты слыхал о такой группе "Би-Би-Си"? Говорят, наша московская юная поросль от нее тащится.

Сергей вытаращил глаза, на мгновение задержал дыхание и с облегчением выдохнул.

- Все, я понял. То-то мне это покоя полдня не давало. Я понял, Мишка! Ура! Теперь можно спокойно идти спать.

- Ты о чем? Что такого необыкновенного ты понял?

- Я понял, на кого она похожа. Просто жутко похожа.

- Кто похож? На кого? - недоумевал Доценко.

- Да девочка одна. Я по работе с ней столкнулся сегодня. Практически одно лицо с солисткой этой группы "Би-Би-Си", кажется, ее зовут Светлана. Точно, Светлана Медведева.

- Так, может, это она и была? - предположил Миша.

- Нет, что ты, это тихая забитая девочка, напрочь задавленная папашей-деспотом. Ей какой-то неизвестный поклонник письма пишет, папаша попросил разобраться в свободное от работы время. И зовут ее Женя Рубцова, а вовсе не Света Медведева.

До подъезда дома, где жила Ирочка, оставалось несколько метров, и Зарубин остановился, готовясь протянуть Михаилу руку, но Доценко ухватил его за предплечье и потянул к входной двери.

- Не судьба тебе поспать, Серега. Пойдем вместе, кое-что обсудить надо. Похоже, мы с тобой пересеклись.

* * *

Щенок снова заскулил, на этот раз еще более пронзительно и жалобно. Он плакал уже третью ночь подряд, Чистяков по утрам ходил злой и невыспавшийся, Настя чувствовала себя виноватой во всех грехах и мировых бедах, а хозяин щенка до сих пор не объявлялся, хотя Настя добросовестно расклеила объявления на всем пути от своего дома до станции метро "Щелковская".

В первый же вечер, едва принеся щенка домой, Настя позвонила Андрею Чернышеву, владельцу замечательной овчарки, и получила неотложную консультацию по обращению с лохматым комочком. Андрей предупредил, что щенок будет по ночам скулить, потому как, судя по описанным Настей размерам, возраста он еще весьма нежного и будет непременно отчаянно скучать либо по мамке, либо по прежнему хозяину, либо по обоим вместе. Единственный способ успокоить несчастного и дать возможность выспаться себе и окружающим - взять щенка в постель, но делать это ни в коем случае нельзя, ибо щенок явно крупной породы, и когда он вырастет, хозяева будут иметь массу проблем с собакой, которая станет с искренней убежденностью в своей правоте воевать с ними за место на диване.

- Чтобы он не плакал, надо дать ему возможность прижаться к теплому телу, - объяснял Чернышев. - Он прижмется, как к мамке, и успокоится.

- А что же делать, если в постель нельзя? - растерянно спросила Настя. Что мне, всю ночь сидеть в кресле с ним на коленях?

- Есть вариант, он физически не очень удобный, но уж помучайся, раз втянулась в эту историю, - усмехнулся Чернышев. - Чистякова укладываешь у стенки, сама ложишься с краю, подстилку кладешь рядом с диваном, свешиваешь руку на пол, и щенок утыкается в нее мордой.

- Думаешь, поможет?

- Попробуй. Я со своим псом именно так поступал. Третью ночь подряд Настя спала, вернее - пыталась спать, свесив руку на пол. Рука затекала, мучительно хотелось перевернуться на другой бок и привычно засунуть ладонь под щеку, но она терпела. Иногда глубокий сон одолевал ее, и тогда Настя, потеряв над собой контроль, убирала руку и устраивалась поудобнее. И уже через минуту раздавалось тоскливое повизгивание, вскоре переходящее в непрерывный скулеж. Настя вздрагивала, испуганно косилась на Чистякова, понимала, что он тоже проснулся, но из деликатности делает вид, что спит, быстро поворачивалась, опускала вниз руку, нащупывала теплый комочек и шептала: