Когда боги смеются

- Нет, на карнавал не хочу, не люблю шумную толпу. И в Бразилию не хочу, лететь долго. Но спросить-то можно?

- Спрашивайте - отвечаем, - отшутился он.

После ужина Настя уткнулась в купленные словари, радостно предвкушая и работу над переводом, и то неоспоримое преимущество отпуска, которое позволяет не вскакивать по будильнику в половине седьмого утра. Однако ее ждало разочарование. Звонок от редактора издательства лишил ее доброй половины радужных иллюзий.

- Очень жаль, но на ближайшие два месяца переводчики не нужны. Все книги уже распределены, но если осенью...

- Нет, у меня отпуск сейчас. Спасибо, извините, что побеспокоила.

Настя повесила трубку и уныло уткнулась глазами в ставший ненужным словарь.

- Сама виновата, - угрюмо сказала она Алексею, - такие работы планируются заранее, надо было еще в марте договариваться.

- Но ты же не знала наверняка, отпустит ли тебя начальник, - принялся утешать ее Чистяков. - И потом, в марте мы еще надеялись, что наберем денег. Не кори себя, Асенька, мы справимся. Зато выспишься как следует и отдохнешь.

Настя захлопнула словарь и решительно тряхнула головой.

- Нет, так не пойдет. Мы семья или соседи по коммуналке? Я тоже буду репетитором, зря, что ли, пять языков в голове таскаю? Они там так и валяются без надобности, протухают и покрываются пылью.

- А что? - оживился муж. - Идея богатая.

* * *

В приемной было прохладно и тихо, после семи вечера суета, царящая здесь днем, казалась выдуманной или приснившейся. Огромные часы на стене показывали без десяти восемь. Женя терпеливо ждала. Скоро распахнется обитая кожей дверь, выйдет отец и повезет ее домой.

Женя подошла к высокому, в человеческий рост, зеркалу. Господи, как противно ей видеть свое отражение! Уродливый серый костюм с белой блузкой, чудовищные немодные туфли с тупым носком и на низких широких каблуках. Лицо без косметики, блеклое и невыразительное. Длинные темные волосы заплетены в толстую косу. И, что самое ужасное, дурацкие белые носочки. Ну почему, почему она должна так выглядеть? Почему отец заставляет ее одеваться и причесываться именно так, словно ей тринадцать лет? Тиран! Садист! Но она ничего не может с этим сделать, она от него полностью зависит, ведь он содержит ее, у нее нет собственных денег, чтобы покупать себе стильную современную одежду и выглядеть стильной современной девушкой. Она не может перечить отцу, она может только робко просить, получая в ответ, разумеется, категорические отказы.

Женя не услышала, как за ее спиной открылась дверь, и очнулась только тогда, когда прямо над ухом прогремел голос отца:

- Что ты там разглядываешь? Тебе еще рано крутиться перед зеркалом.

Она неловко повернулась, задев бедром угол стола, сморщилась от внезапной боли и залилась краской.

- Слоненок, - недовольно бросил отец. - Собирайся, едем домой.

Женя торопливо схватила сумочку и покорно пошла следом за ним.

* * *

День не задался с самого утра. Слова, написанные на объявлении, наклеенном на двери подъезда еще неделю назад, обрели свое реальное воплощение - с понедельника отключили горячую воду. В метро что-то случилось, поезд простоял в тоннеле на перегоне между "Семеновской" и "Электрозаводской" целых двадцать пять минут, из-за чего Настя вынуждена была от станции "Чеховская" до здания на Петровке бежать бегом. Когда она ворвалась наконец в свой кабинет, выяснилось, что в открытую форточку за ночь налетело безумное количество тополиного пуха, который нагло расположился, собравшись в огромные комья, во всех углах и, что гораздо противнее, на всех поверхностях. Пух плавал в графине с водой и торчал в чашке, из которой Настя надеялась успеть выпить кофе до начала оперативного совещания. В отчаянии взглянув на часы, она поняла, что если идти в туалет менять воду в графине и мыть чашку, то кофе выпить она точно не успевает.

И в довершение всех бед полковник Гордеев обрушил на Настю пренеприятнейшее известие.

- Селуянов срочно откомандирован в главк и сегодня уезжает в составе бригады в Хабаровск. Это надолго, - заявил Колобок, не глядя на Настю. Каменская, ты в отпуск пока не идешь, работать некому.

Это было ударом ниже пояса, но спорить с начальством в таких вопросах не принято. В самом деле, по графику у нее отпуск только в ноябре, Гордеев и так пошел на уступку, разрешив ей отдыхать в июне, но не всё в его власти. Не отдать Селуянова главку он не мог, еще двое сотрудников ушли в отпуск в июне в соответствии с графиком, и не отпускать их Виктор Алексеевич не считают возможным - у них дети-школьники, и провести с ними каникулы можно только летом. По заведенному в отделе правилу сотрудники, имеющие несовершеннолетних детей, уходили в отпуск летом хотя бы один раз в три года, не реже. Те двое имели на отпуск в июне полное право, в последний раз они проверили каникулы с детьми один - четыре года назад, другой - три. Получалось, что другого выхода у Гордеева не было, кроме как оставить на службе Каменскую.