Сезон мошкары

Рыжий Медведь направил луч мощного фонарика на бутылочку. Жидкость приобрела однородную окраску.

— Фиолетовый, — объявил Кевин. — Мы имеем дело с концентрацией примерно восемьдесят процентов. Неразбавленный.

— Пересчитал? — обратился Медведь к пилоту.

В иллюминаторе показалось лицо:

— У меня только один вопрос.

— Выкладывай, — сказал Медведь.

— Как это вы сумели присосаться к кранику, перехватив его у викинг-байкеров?

— Мы убедили их, что будет выгоднее ладить с нами.

— Хм… Каким же это образом убедили?

— Путем колдовства, — сказал Рыжий Медведь.

Через мгновение самолет взвился в воздух и на светлых от луны облаках протянулась его тень.

Рыжий Медведь провел судно через залив к причалу, где оно было взято. Кевин так и не понял, заплатили они за аренду или просто украли катер, как перед тем деньги. Что ж, ничего против такого воровства он не имел — лишь бы не остаться в накладе и скопить что-нибудь на черный день.

Рыжий Медведь первым соскочил на берег. Повернувшись к ним, он простер руки, точно священник, благословляющий свою паству:

— Всем спасибо. Наше маленькое дельце мы провернули без сучка без задоринки, и все вы получите неплохие деньги. Завтра вечером мы это с шиком отпразднуем. Действовали вы очень профессионально, и я вами горжусь.

— А что скажешь насчет нашего друга — викинга?

— Я вижу, ты все еще беспокоишься, Кевин. Хоть я и обладаю неким знанием, тебе недоступным. О нашем друге-викинге ты не волнуйся. Я приобщу его к чудесам духовного мира, и викинги не причинят нам вреда.

— Но когда он вернется к ним, он все им расскажет. Ему придется это сделать. Иначе они убьют его.

— Он не вернется к ним. — Рыжий Медведь благосклонно улыбался их недоверчивости. — После сегодняшнего он станет работать на нас.

Рыжий Медведь подвел пошатывающегося викинга к ожидавшей его машине и затолкал в багажник.

Прошли недели, но о Вомбате Гатри ничего не было слышно. Кевин не знал, действительно ли тот стал работать на Рыжего Медведя. Причина такого его нелюбопытства была в том, что теперь он стал совладельцем большого запаса первоклассного героина, такого его количества, какого он в жизни своей не видывал, и он не хотел лишаться такого богатства, суя нос куда не следует.

Кевин хлопнул мухобойкой — звук был сильным, но мушка лишь переметнулась к оконному стеклу. Он опять подумал, где сейчас Терри и не вернулась ли она в Ванкувер. Хотелось позвонить ей и извиниться, но, собственно говоря, какого черта!

— Она уверяет, что всего лишь пытается вам помочь, — сказал Леттерман. Он сидел, подперев рукой подбородок.

— Да знаю я, знаю.

— И насчет Рыжего Медведя она, возможно, права. Непростой он парень.

— Я это понимаю, Дейв. Но я же не восьмилетний ребенок и не нуждаюсь в мамочке. Объясните ей это.

Леттерман подался вперед:

— Вы говорите, что завязали с наркотиками. Зачем же ворочать ими? Из спортивного интереса?

— О, с наркоманией я определенно покончил, Дейв. Мне надо было пройти через этот этап. И надеюсь, что с этим я справился. Сейчас к наркотикам я равнодушен. Но для денег они мне пока нужны. А потом я брошу и это.

10

Что бы ни говорили о Поле Арсено и Бобе Коллинвуде — а о них сослуживцы чего только не говорили, — Арсено и Коллинвуд всегда были наготове. И сейчас их сплоченная, состоявшая из двух человек связка, прибыла на место преступления за водопадом на Нишинейб в туристских ботинках, хаки и защищенных от мошек рубашках. Рубашки были с капюшоном и мелкой сеткой, сквозь которую мошки проникнуть никак не могли, и резинками на манжетах. Эксперты рыскали вокруг, то карабкаясь вверх, чтобы рассмотреть пятно, то опускаясь на корточки, чтобы поднять что-нибудь мелкое, и в своих сетках напоминали пчеловодов.

Молодой коронер, работавший рядом, ограничился лишь жестянкой «Офф». Как выяснилось, мух за водопадом было немного.

Арсено разложил червей по отдельным склянкам и надписал. У него была привычка, работая, думать вслух и беседовать с собой или с тем, кому случится быть рядом. Коллинвуд же, напротив, был не из многоречивых.

— Знаешь, я ведь зоолог не большой, — говорил Арсено. Ему приходилось перекрикивать шум водопада, — но, признаться, червей здесь не так много, как можно было бы ожидать в таком несвежем трупе. Он же здесь недели две пролежал и должен бы кишеть личинками, а здесь и всего-то их дюжина, не больше. Горсточка.