Люблю твои воспоминания

— Вы думаете, что у меня в ботинке бомба?! Какой идиот положил бы ее туда? Вы думаете, что я спрятал бомбу на голове под кепкой или в ремне? И вы думаете, что мой банан — это на самом деле пистолет?! — Он размахивает бананом, целясь им в сотрудников службы безопасности и издавая звуки, напоминающие выстрелы. — Вы что, с ума тут все посходили?!

Папа тянется к своей кепке:

— Или, может, под кепкой у меня граната…

Поднявшаяся суматоха лишает его возможности договорить. У меня на глазах его быстро уводят, а саму меня препровождают в маленькую комнату, напоминающую камеру, и велят подождать.

Глава девятнадцатая

В крошечной комнате для допросов нет ничего, кроме стола и стула. Минут пятнадцать я провожу в полном одиночестве, а потом слышу, как дверь соседней комнаты открывается и снова закрывается. Слышу скрип ножек стула по полу и папин голос, как всегда более громкий, чем остальные. Я придвигаюсь поближе к стене и прижимаюсь к ней ухом.

— С кем вы путешествуете?

— С Грейси.

— Вы в этом уверены, мистер Конвей?

— Конечно! Она моя дочь, сами у нее спросите!

— В ее паспорте написано, что ее зовут Джойс. Она нас обманывает, мистер Конвей? Или это вы нас обманываете?

— Я не обманываю. Ох, я имел в виду Джойс. Я хотел сказать Джойс.

— Вы, что, меняете свои показания?

— Какие показания? Я перепутал имя, только и всего. Грейси — это моя жена, я перепутал.

— А где ваша жена?

— Ее больше нет с нами. Она лежит в моем кармане. То есть ее фотография лежит в моем кармане. По крайней мере, она там лежала до того, как парни возле той металлической арки вытащили ее и положили на поднос. Как вы думаете, мне вернут обратно мои кусачки для ногтей? Они мне недешево обошлись.

— Мистер Конвей, вам говорили, что острые предметы и зажигалки нельзя проносить с собой в самолет?

— Я знаю, но моя дочь Грейси, то есть Джойс, вчера просто взбесилась, когда обнаружила пачку моих сигарет, спрятанную в сладких хлопьях, и я не хотел доставать из кармана зажигалку, а то она бы снова начала психовать. Я извиняюсь за это. Поверьте, я не собирался взрывать самолет.

— Мистер Конвей, пожалуйста, воздержитесь от подобных выражений. Почему вы отказались снять обувь?

— У меня дырки в носках! Тишина.

— Молодой человек, мне семьдесят пять лет. Какого черта я должен снимать свои ботинки? Вы думаете, я собирался взорвать самолет ортопедическим ботинком? Или, может быть, вы волновались из-за стелек? Возможно, вы и правы, никогда не знаешь, какой ущерб может причинить человек с хорошей стель…

— Мистер Конвей, пожалуйста, не используйте подобную лексику и перестаньте умничать, или вас не пустят в самолет.

По какой причине вы отказались снять ремень?

— У меня бы штаны упали! В отличие от современных молодых людей я ношу ремень не для понтов, как они говорят.

Там, откуда я родом, ремень носят, потому что он не дает штанам упасть. А если бы они упали, то, поверьте мне, вы имели бы гораздо больше причин арестовать меня, чем сейчас.

— Вы не арестованы, мистер Конвей. Нам просто нужно задать нам несколько вопросов. Поведение, подобное вашему, в аэропорту выглядит по меньшей мере странно, потому мы должны убедиться, что безопасности наших пассажиров ничто не угрожает.

— И как вы собираетесь в этом убеждаться? Офицер службы безопасности откашливается:

— Мы должны выяснить, не состоите ли вы в каких-нибудь группировках или террористических организациях, перед тем как мы повторно рассмотрим вопрос о том, пропускать вас в самолет или нет.

Я слышу, как папа начинает громко хохотать.

— Поймите, мистер Конвей, воздушный лайнер — это замкнутое и весьма ограниченное пространство, и на борт могут подняться лишь те, в ком мы уверены. Мы имеем право выбирать, кого пускать на борт наших самолетов.

— Я мог бы представлять угрозу в ограниченном пространстве лайнера только в том случае, если бы предварительно съел карри в нашем пабе. А вот насчет террористических организаций… Да, я член. Я член клуба по понедельникам. Мы встречаемся каждый понедельник, кроме официальных нерабочих дней — в этом случае мы встречаемся во вторник. Несколько парней и девушек примерно моего возраста собираются вместе, чтобы выпить несколько пинт пива и спеть несколько отличных песен. Вот и все. Хотя, если вы ищете что-то погорячее, то у семьи Донала были крепкие связи с ИРА…