— Ты, кажется, еще на что-то надеешься? — расхохотался Лука.
Но тут позади меня раздался изумленный рев. Гигант-лестригон, удерживавший до сих пор Аннабет, вдруг пролетел мимо меня прямо по воздуху и врезался в стену.
— Ар-ру-уфф!
Эмпуса Келли завопила, когда огромный черный мастиф, фунтов этак на пятьсот, подкинул ее как плюшевую игрушку и швырнул прямо на Луку. Миссис О'Лири зарычала, лязгнула зубами, и две драконицы мигом исчезли с глаз долой. Монстры за пределами арены застыли в полном изумлении.
— Бежим! — крикнул я друзьям.— К ноге, Миссис О'Лири!
— Вон в тот выход! — Рейчел показывала рукой в дальний конец.— Нам надо туда!
Эфан Накамура быстро сообразил, что ему делать. Вместе с ним мы промчались через арену и выскочили в ту дверь, на которую указывала Рейчел. Миссис О'Лири бросилась следом за нами. Уже на бегу я слышал, как смятенная толпа вскакивает с мест и разгневанные зрители все разом пытаются протиснуться в двери, чтобы догнать нас.
Глава пятнадцатая
ПОХИЩЕНИЕ ПОДЕРЖАННЫХ КРЫЛЬЕВ
— Сюда! Бежим сюда! — закричала нам Рейчел.
— Почему мы должны тебя слушать? — возразила Аннабет.— Ты уже завела нас в одну смертельную ловушку!
— Но вы и должны идти именно таким путем,— объяснила Рейчел.— И эта дорога такая же. Пошли!
Аннабет не слишком обрадовалась этому заявлению, но от остальных не отставала. Рейчел словно на стенках читала, куда ей нас вести. Она уверенно выбирала повороты и ни минуты не колебалась на развилках. Один раз она крикнула нам: «Пригнитесь!» — и едва мы успели наклонить головы, как над нами просвистел огромный топор. После этого мы продолжили наш путь как ни в чем не бывало.
Мы бежали без передышки, преодолевали поворот за поворотом, и в конце концов я совершенно потерял ориентировку. Мы ни разу не остановились, чтобы перевести дух, пока не оказались в каком-то помещении размером не меньше спортивного зала. Крыша его покоилась на многочисленных старинных колоннах из мрамора. Я остановился и стал прислушиваться, нет ли погони, но ничего не услышал. Очевидно, где-то в хитросплетениях лабиринта мы сумели оторваться от Луки и его прихвостней.
Тогда я поискал глазами Миссис О'Лири, но ее тоже нигде не было видно. Адская гончая исчезла, а я даже не заметил, когда это произошло, не знал, потерялась она или на нее напали чудовища. Я ужасно расстроился: все-таки Миссис О'Лири спасла нам жизнь, а я даже не удосужился подождать, чтобы удостовериться, что она следует за нами.
Эфан без сил рухнул на пол и простонал:
— Вы прямо бешеные какие-то...
Он стащил с головы шлем, и я увидел, что все его лицо залито потом.
— Ой, а я тебя знаю! — воскликнула Аннабет.— Ты один из непризнанных полукровок. Ты был в домике Гермеса несколько лет назад!
— И я тебя вспомнил,— взглянул на нее Эфан.— Тебя зовут Аннабет.
— А что... что у тебя с глазом?
Эфан отвел взгляд в сторону, и я догадался, что на эту тему он говорить не станет.
— Ты, наверное, тот полукровка, которого я видел во сне,— заговорил я.— Тебя преследовали воины Луки. Я думал, что они поймали Нико, но оказалось, это не так.
— А кто такой Нико? — спросил Эфан.
— Не важно,— быстро перебила Аннабет.— Но скажи, почему ты сражаешься на стороне врагов?
— Каких еще врагов? — фыркнул Эфан.— Богам нет никакого дела до нас. Почему в таком случае мне не встать на сторону тех, кто борется с ними?
— Вступить в армию чудовищ, которые заставили тебя сражаться насмерть только ради того, чтобы лишний раз позабавиться? — Аннабет пожала плечами.— Не понимаю.
— Не собираюсь спорить с тобой.— Эфан с трудом поднялся на ноги.— Спасибо за помощь, но я ухожу.
— Мы намерены отыскать Дедала,— объяснил ему я.— Пойдем с нами, Эфан. А как только справимся с этим делом, можем вместе вернуться в лагерь.
— Вы и вправду свихнулись, если думаете, что Дедал станет вам помогать.
— Ему придется это сделать,— возразила Аннабет.— Мы заставим его нас выслушать.
— Ты так думаешь? — Эфан презрительно фыркнул.— Ну-ну. Желаю удачи!
Я схватил его за руку.
— Ты что, собираешься один бродить по лабиринту? Но это же просто самоубийство!
Эфан посмотрел на меня с едва сдерживаемым гневом. Я заметил, что края повязки, прикрывающей его глаз, обожжены, а черные одежды истрепаны так, будто он носит их уже очень долго.