Глухая стена

- Машина должна быть гражданская. Это важно.

Он прошел к себе, а через несколько минут появилась Анн-Бритт. Выглядела она менее усталой, чем в последние дни. Надо бы спросить, как дела у нее дома, но, по обыкновению, он не был уверен, уместно ли задавать такие вопросы. Вместо этого сообщил, что Ханссон поехал за свидетельницей. И рассказал про парнишку из Лёдерупа, который, вероятно, поможет им добраться до содержимого фальковского компьютера.

- Я его помню, - сказала Анн-Бритт.

- По его словам, сюда приезжали ребята из Главного управления. Интересно, почему?

- Надо думать, в Стокгольме занервничали. Шутка ли, шведский гражданин сидит себе дома за компьютером и читает секреты американского министерства обороны.

- Странно, что я ничегошеньки не слыхал.

- Может, в отпуске был?

- И все-таки странно.

- Мне кажется, важные события мимо тебя не проходят.

Валландер вспомнил вчерашнее ощущение, что Ханссон что-то от него утаил, и хотел было спросить, но раздумал. Он не питал иллюзий. Как раз сейчас сопливая девчонка и ее мамаша обвиняют его в жестоком обращении. Обычно полицейские поддерживают друг друга. Но с другой стороны, если коллега сам создает себе проблему, все могут мигом от него отвернуться.

- Значит, ты думаешь, разгадка в этом компьютере? - спросила Анн-Бритт.

- Ничего я не думаю. Просто необходимо выяснить, чем занимался Тиннес Фальк. Похоже, в наши дни люди начинают создавать себе виртуальную личность.

Затем он рассказал о свидетельнице, за которой поехал Ханссон.

- Пожалуй, это первый человек, который хоть что-то видел, - заметила Анн-Бритт.

Она стояла, прислонившись к дверному косяку. Эта привычка появилась у нее недавно. Раньше, заходя к нему, она всегда садилась в кресло.

- Вчера вечером я попыталась поразмыслить. Сидела перед телевизором. Передавали какую-то развлекательную программу. Но сосредоточиться так и не сумела. Хотя мальчики спали.

- А твой муж?

- Бывший муж. Он в Йемене. Кажется. В общем, телевизор я выключила, пошла на кухню, налила себе бокальчик вина. И попробовала обдумать все случившееся. По самой простой схеме. Без лишних подробностей.

- Невыполнимая задача, - вставил Валландер. - Неизвестно ведь, что важно, а что нет.

- Ты сам учил меня пробовать снова и снова, нащупывая, что важно, а что не очень.

- И к чему ты пришла?

- Некоторые вещи можно считать неоспоримыми. Во-первых, не подлежит сомнению, что между Тиннесом Фальком и Соней Хёкберг существует связь. Решающее значение тут имеет электромагнитное реле. Вместе с тем хронология событий указывает на возможность, которой мы не учли.

- А именно?

- Может статься, Тиннес Фальк и Соня Хёкберг прямого касательства друг к другу не имели.

Валландер понял ее мысль. Это в самом деле может быть важно.

- Иначе говоря, по-твоему, они связаны косвенно. Через третье лицо?

- Возможно, мотив кроется совсем в другом месте. Потому что, когда Соня Хёкберг сгорела, Тиннес Фальк был уже мертв. Но тот, кто убил Соню, мог и похитить труп Тиннеса Фалька.

- Все равно мы не знаем, что ищем, - вздохнул Валландер. - Нет у нас связующего мотива. Нет общего знаменателя. Разве что все сидели в темноте, когда вырубилось электричество.

- Случайно или не случайно авария произошла как раз на самой важной трансформаторной подстанции?

Валландер кивнул на карту, пришпиленную к стене:

- Она ближе всего от Истада, откуда и отправилась Соня Хёкберг.

- Но мы ведь однозначно пришли к выводу, что она с кем-то связывалась. И уже этот кто-то отвез ее на подстанцию.

- Возможно, по ее просьбе, - негромко заметил Валландер. - Такой вариант тоже не исключен.

Оба молча смотрели на карту.

- Я вот думаю, не стоит ли начать с Лундберга, с таксиста, - сказала Анн-Бритт.

- Мы что-нибудь на него накопали?

- В наших базах данных он не числится. Кроме того, я побеседовала с его коллегами. И с вдовой. Никто слова дурного о нем не сказал. Водил такси, свободное время посвящал семье. Обыкновенный добропорядочный швед, чья жизнь оборвалась столь трагично. Вчера ночью, когда я размышляла об этом, мне вдруг показалось, что его жизнь прямо-таки чересчур добропорядочна. Ни единого пятнышка. Если не возражаешь, я еще покопаю насчет Лундберга.

- Согласен. Действуй. Нам непременно надо добраться до сути, до ядра, оно же наверняка существует. Дети у Лундберга есть?

- Двое сыновей. Один живет в Мальмё, другой - здесь, в Истаде. Я хотела сегодня повидать его.