Волею случая Аманде Бейли, менеджеру гостиницы в небольшом городке,...
В руки заядлого нумизмата Никиты Бояринова попала редчайшая монета,...
– Понял я вас, понял, – с тяжким вздохом ответствовал Исканцев.
– Тогда я пошел, – Коля лучезарно улыбнулся. – То, что я занимаюсь убийством Аничковой, в вашей фирме знают все. Так что никаких излишних секретов вокруг моей персоны разводить не стоит. Но содержание нашего с вами разговора должно остаться между нами. Это тоже понятно?
– Уж куда понятней…
Выйдя из офиса «Планеты», Селуянов помчался на квартиру Аничковой, где пока еще проживал ее беспутный племянник. Дома его не оказалось, но благодаря основательной проверке версии о причастности молодого человека к убийству были хорошо известны все места, где его скорее всего можно отыскать. Николай методично обследовал все записанные в блокноте адреса и уже через полтора часа нашел Геннадия Аничкова в дешевой пивнушке в компании с тремя похожими друг на друга молодцами, застрявшими в своем физическом облике ровно на середине пути от дворовой шпаны к рано постаревшему бомжу. Впрочем, к точке «бомж» они были, пожалуй, ближе.
Селуянова Гена узнал, и никакой радости встреча у него не вызвала. Он зачем-то схватил кружку с пивом обеими руками и начал быстро-быстро хлебать мутный напиток, как будто сыщик явился единственно за тем, чтобы отобрать у него то, что он еще не успел выпить.
– Ну, чего еще? – недовольно спросил Аничков, когда Селуянов подошел к столику.
– Да много чего, – усмехнулся Коля. – Пошли, поговорить надо.
– О чем еще говорить-то? Все уж переговорено сто раз.
– Ничего, сто первый тоже лишним не будет. Пошли-пошли, ты все равно уже все выпил.
Полубомжи заняли нейтралитет, в разговор не вмешивались и всем своим видом показывали, что ежели Селуянов из легавки и у него к Генке есть вопросы, то они с этим Генкой незнакомы, ничего не знают и лучше их ни о чем не спрашивать.
На улице, один на один с Селуяновым гонору у Геннадия заметно поубавилось: видно, находясь в компании собутыльников, он рассчитывал на их поддержку.
– Чего надо-то? – снова спросил он, но уже без откровенного хамства.
– Помощь твоя нужна, Гена. Ты не забывай, ты листок из ежедневника украл? Украл. За деньги отдал? Отдал. То есть ты являешься пособником убийцы. Это понятно?
– Да никакой я не… – попытался возмутиться Аничков, но захлебнулся.
– Я спрашиваю: понятно или нет?
– Ну, понятно. И чего? В тюрьму теперь, что ли?
– В тюрьму пока рано. На прием пойдешь.
– На… куда?! – вытаращил глаза Генка.
– В общем, Аничков, слушай меня внимательно. Два раза повторять не буду. Сейчас ты идешь в парикмахерскую и приводишь в порядок голову. Сосулек вот этих, – Селуянов больно дернул прядь сальных бесцветных волос, – чтоб не было. Потом идешь домой, отмываешься в ванной до скрипа и ложишься в постель. Спишь до утра. И никакой выпивки. Завтра… Да, кстати, у тебя костюм есть, приличный какой-нибудь?
– Есть.
– Откуда?
– Тетя Галя в том году еще купила, когда я на работу устраивался.
– Чистый?
– Да неношеный совсем, два раза всего надел…
– Нормально, сойдет, все и так знают, что ты не бизнесмен. Значит, завтра спишь как можно дольше, из дому не выходишь, водку не пьешь, пиво тоже. Я тебе напишу на бумажке слова, ты должен их выучить наизусть и произносить легко и непринужденно, как будто ты на самом деле так думаешь. К пяти часам ты должен быть умыт, причесан и одет. Желательно зубы почистить. Я за тобой заеду.
– Это для чего надо-то, я не понял?
– Что «для чего надо»? Зубы для чего чистить? – поддразнил его Селуянов. – Или умываться для чего надо?
– Костюм надевать, слова какие-то учить… Вы меня не втягивайте!
– Ой-ой-ой, нужен ты больно, втягивать тебя во что-то, – презрительно протянул Николай. – Да кто тебя будет втягивать, ты ж дурак дураком, на тебя надежды никакой, любое дело завалишь. Себе дороже выйдет.
Он достаточно пообщался с племянником покойной Галины Васильевны в первые дни после убийства и хорошо представлял себе, как нужно с ним разговаривать, чтобы добиться своего.
И конечно же, своего Селуянов добился. Сам лично довел Гену до парикмахерской, объяснил мастеру, что не нужно ничего сверхсложного, только помыть волосы и чуть-чуть постричь, чтобы было прилично. Сам же с мастером и расплатился, благо, оказалось недорого. Отвел парня домой, еще раз проинструктировал, забрал ключи, запер дверь и ушел. На прощание сказал: