За все надо платить

Ольга понимала, что и с медсестрой дело вряд ли выгорит. Для того чтобы ее визиты к Оборину выглядели естественно, нужно, чтобы между ними сложилось хотя бы подобие близких отношений, а это, учитывая его роман с Ольгой, вряд ли возможно. Обе медсестры были из числа тех самых «своих»: одна – жена фармацевта, другая – сестра главного врача. У них не было никакого медицинского образования, даже среднего, жена фармацевта вообще не имела за плечами ничего, кроме десяти классов средней школы, и раньше работала машинисткой в каком-то учреждении, а сестра главного врача была по образованию педагогом, учителем младших классов. Для работы в отделении они вполне годились, потому что никакие специальные навыки здесь не были нужны, уколов и прочих процедур никому не делали, а для того, чтобы разносить в белоснежном халатике еду и микстуру, особая профессиональная подготовка не требовалась. Для решения всех медицинских вопросов вполне хватало самого Бороданкова и Ольги.

Конечно, медсестры – люди надежные, проверенные, заинтересованные в деле, но на контакт с ними Оборин не пойдет. Значит, нужен новый человек. Нужен мужчина.

Ольга вошла в парк, окружающий клинику, обошла вокруг центрального корпуса и подошла к небольшому аккуратному двухэтажному зданию. На двери стоял кодовый замок, но в последние полгода он работал только по сигналу изнутри, из отделения. Нажатием кнопок снаружи открыть его было нельзя. Такое правило ввел Александр Иннокентьевич. Она нажала несколько раз на звонок.

– Кто? – послышался голос дежурного фармацевта.

– Это я, Ольга.

Замок зажужжал и щелкнул. Она толкнула тяжелую дверь и вошла внутрь. В глубине, между двумя колоннами, виднелась лифтовая шахта. Ольга услышала, как загудел лифт. Через несколько секунд решетчатая дверь распахнулась, в лифте стоял тот самый фармацевт, который открыл ей дверь. Лестницы в корпусе не было, вернее, она, конечно, была, но находилась за потайными дверьми, здание было спроектировано таким образом, что даже если кто-то из посторонних и проникнет через входную дверь на первый этаж, то на второй без ведома персонала он подняться не сможет. Дверь лифта запиралась на ключ на первом этаже изнутри, на втором – снаружи. Конечно, пациентам об этом не сообщали. К приходу каждого нового человека готовились заранее, и когда Александр Иннокентьевич приводил очередного подопытного кролика, дверь корпуса была открыта, а лифт с распахнутой дверью стоял на первом этаже. Это делалось ровно за три секунды до их появления и столь же быстро приводилось в первоначальный вид, как только за пациентом закрывалась дверь его персональной палаты.

Ольга прошла в комнату медсестер, повесила в шкаф плащ и весело кивнула сестре главврача, закончившей ночную смену.

– Что у нас происходит? – спросила она, надевая халат и шапочку. – Есть новости?

– Все спокойно, – ответила та. – Практически без изменений. Поэту стало немножко хуже, он совсем ослабел, я его перед завтраком еле добудилась. Режиссер пока творит, аппетит пропал несколько дней назад, но других ухудшений нет.

– А юрист? Как он себя чувствует?

– Не жалуется, – пожала плечами сестра главврача. – Ест много. Вчера работал почти до часу ночи, в половине первого попросил чаю и перекусить. Я зашла к нему – бумаги по всей комнате, а он что-то на калькуляторе считает. Труженик!

Она быстро переоделась, подкрасила губы, схватила сумку.

– Все, Оля, я побежала.

– Счастливо, – пробормотала Ольга машинально, не глядя на нее.

Через час после начала смены она зашла в палату к Оборину.

– Оленька! – радостно кинулся к ней Юрий. – Наконец-то! Я соскучился.

Он ласково обнял ее, заглядывая в глаза и целуя. Ольга осторожно высвободилась из его рук.

– Тише, Бороданков в коридоре, – сказала она вполголоса. – Как твои дела?

– Отлично! Просто отлично.

– Работа двигается?

– Семимильными шагами. Ты даже не представляешь, как много я успел сделать за эти дни. У меня такое ощущение, что если я пробуду здесь еще две недели, то напишу полностью первый вариант диссертации. Правда, здорово?

– Здорово, – согласилась она. – А как ты себя чувствуешь?

– Ты знаешь, Олюшка, оказывается, не зря говорят, что работа – лучший лекарь. Я никогда не чувствовал себя так хорошо, как сейчас. Голова не болит, тахикардии и след простыл. Вот что значит регулярно питаться, много спать и вести размеренный образ жизни.