Пружина для мышеловки

Поскольку речь шла об открытом акционерном обществе, созданном на базе бывшего советского предприятия, акционированного в свое время с участием трудового коллектива, то стратегия была хорошо отработана и никаких неожиданностей не предполагала. У реестродержателя за денежки покупается список владельцев акций и начинается работа с миноритарными акционерами, которых посулами или легким обманом заставляют продать свои и без того недорогие акции буквально за копейки. Одновременно выбираются несколько акционеров, проживающих в тех регионах страны, где у Дмитрия есть крепкие подвязки в суде, чтобы в нужный момент обеспечить вынесение нужного судебного решения по иску этого самого миноритарного акционера к своей компании. В общем, все известно, все дорожки протоптаны, а Юрий Петрович даже подкинул некоторую дополнительную информацию, которая поможет быстрее и легче уговаривать миноритариев, буде те начнут упираться.

После встречи с посредником Дима и Ксения пошли в ресторан отметить начало новой работы.

– Темнила он, этот квадратный Петрович, – уверенно проговорила Ксения, с воодушевлением уплетая блины с соленой рыбкой. – Сто пудов – он работает на свой банк.

– Да и ради бога, – равнодушно отозвался Дима. – Нам-то какая разница?

– Никакой, – согласилась она. – Доставай блокнот, будем составлять список команды.

При разных стратегиях они привлекали к работе разных людей. Если стратегия предполагала консолидацию массива акций, то основная работа велась с крупными акционерами, как правило, входящими в руководство компании. Здесь нужно было иметь в запасе изрядный компромат на каждого, чтобы в случае надобности надавить, и тогда привлекались люди, имеющие связи в правоохранительных органах, а также великий компьютерный умелец Матвей, который мог взломать любую защиту и влезть в любой компьютер. Если же основная работа шла с миноритарными акционерами, то требовались совсем другие люди.

До конца ужина Дмитрий Найденов и Ксения Брайко обсудили общий план работы, получили по телефону отчет Матвея, которого попросили поискать информацию о компании «Баунет», и сошлись на том, что никаких трудностей не предвидится.

ГЛАВА 5

Все нормальные люди к середине декабря обычно приходят в приподнятое настроение и готовятся к Новому году. Бурно обсуждают, где будут встречать праздник, кто к кому придет, куда поедут, что подавать на стол. Украшают жилье и офисные помещения, наряжают елки, покупают подарки. В общем, для нормальных людей вторая половина декабря – сплошные положительные эмоции.

А я Новый год не люблю. Ну, не то что совсем не люблю, нет, я с нежностью отношусь к этому празднику, потому что в моем детстве и юности это действительно был Праздник. Мои родители относились к нему с трепетом и восторгом и всегда старались сделать его нарядным, веселым, полным сюрпризов и смешных неожиданностей. Лет с десяти мне в обязанность вменялось сочинить попурри-капустник из оперных арий, романсов и эстрадных песен, естественно, без слов, поскольку слова использовались авторские, то есть те, которые этой музыке предназначались изначально, и это произведение исполнялось перед гостями, умирающими от хохота. Папа пел своим знаменитым баритоном, а мы с мамой аккомпанировали, она – на рояле, а я на скрипке. Для каждого гостя, а было их всегда немало, под елкой лежал подарок в нарядной упаковке, стол ломился от блюд, которые мамуля готовила мастерски, и было шумно, и много смеха, музыки и красивых нарядов.

Когда я стал взрослым и пошел работать в милицию, мое отношение к Новому году изменилось. Спросите любого милиционера, хоть участкового, хоть оперативника, хоть из патрульно-постовой службы, и они вам объяснят, что Новый год и три дня после него – самые тяжелые. Много пьяных драк и скандалов, резко возрастает количество так называемых «похмельных» преступлений, когда выпить просто жизненно необходимо, а не на что, и деньги или сама выпивка добываются путем краж, грабежей и разбойных нападений. В любые другие дни года количество потребляющих алкоголь примерно постоянно, потому что работает закон больших чисел. Кто-то пьет, кто-то работает. Соответственно, и количество «пьяных» преступлений примерно одно и то же. В Новогоднюю ночь и после нее пьет вся страна. А расхлебывать нам, то есть милиции.

Зато мои родители, главным образом, конечно, мамуля, по-прежнему носятся с этим праздником как с писаной торбой и хотят, чтобы в доме было много гостей, шума и веселья. К сожалению, с каждым годом это становится все более проблематичным, Во-первых, мои родители живут не в Москве, а в загородном доме, куда легко доехать на машине на трезвую голову, но откуда весьма непросто выбраться, когда человек выпил и не может сесть за руль. В Москве можно допраздноваться часов до шести утра, а потом спокойно уехать на метро или вызвать такси. Вы пробовали вызвать такси за город в Новогоднюю ночь? И не пытайтесь, дохлый номер. Во-вторых, среди обеспеченных слоев населения стало модным встречать праздник в ресторане, на светской клубной тусовке или вообще уезжать на Новый год в Европу или теплые края, а друзья моих родителей – люди в основном не бедные. Эдакий музыкально-театрально-продюсерско-директорский круг. В-третьих, это все люди в возрасте от пятидесяти до семидесяти, то есть, как правило, имеющие не только детей, но и внуков, в обществе которых и хотят встретить Новый год. И в-четвертых, хотя это плавно вытекает из третьей позиции, поскольку родительские друзья – люди далеко не юные, они уже не могут, как когда-то, веселиться всю ночь при температуре, соплях и головной боли, посему ежегодная осенне-зимняя эпидемия гриппа стала представлять немалую угрозу для комплектности приглашенных.