— Что же там случилось? — спросила Нелли. — Что было в том доме?
Дэн обернулся и посмотрел на пьедестал.
— Не знаю, но я думаю, пришло время открыть эту вазу.
Дэн вызвался добровольцем. Эми и Нелли отошли назад, а он медленно поднял вазу и снял ее с пьедестала. Никаких отравленных стрел не вылетело. С потолка не посыпались острые пики. Не разверзлись ямы со змеями. Дэн был даже слегка разочарован.
Он уже был готов открыть крышку, как Эми сказала:
— Подожди!
Она указала на основание пьедестала. Дэн уже заметил, что там вырезан какой-то орнамент, но толком не рассмотрел, что именно.
— Это что… музыкальное произведение? — спросил он.
Эми кивнула.
Ноты, нотная строка и стихи были выгравированы на камне — замысловатая песня. Это воскресило в памяти Дэна скверные воспоминания об учительнице музыки, миссис Харш, которая прекратила давать ему уроки в прошлом году после того, как он намазал черные клавиши на пианино мгновенным клеем «Крейзи Глу».
— И что это значит? — спросил он.
— Я не знаю, — сказала Эми. — Франклин любил музыку…
— Может, это просто украшение, — нетерпеливо перебил Дэн. В вазе что-то перекатывалось, и у него руки чесались поскорее ее открыть. Он снова взялся за крышку.
— Дэн, нет! — сказала Эми.
Но он открыл ее. Ничего страшного не случилось. Дэн засунул руку внутрь и вытащил стеклянный цилиндр, заткнутый пробкой и завернутый в бумагу.
— Что это? — спросила Эми.
— Жидкость, — сказал Дэн. — Пузырек с чем-то.
Он развернул бумагу и бросил на пол.
— Эй! — крикнула Эми. — Это может быть важно!
— Да это просто обертка.
Но Эми подняла ее и расправила. Она быстро пробежала глазами написанное и сунула бумажку в карман. Дэну было наплевать. Он вглядывался в слова, выгравированные на стеклянном пузырьке. В нем была густая зеленая жидкость, похожая на тину, которой он кидался в друзей, играя. А на самом пузырьке было написано:
Тоэ вишьарпан ыт акк Бяте юлварпан я атк
Еньеум восе льзуйиспо Бясе роетокр вдапра
— Что это? — спросила Нелли.
— Язык какой-то? — спросила Эми.
— Нет-нет, — сказала Нелли. — Таких иностранных языков не бывает.
Дэн вдруг напрягся так, что в ушах зазвенело. Буквы стали сами меняться местами в его голове.
— Это одна из таких загадок на слова, — объявил он, — где буквы надо переставлять.
— Анаграмма? — сказала Эми. — С чего ты взял?
Дэн не сумел бы объяснить. Просто ему открывался смысл, как это было с цифрами, или с замками, или со статистикой бейсбольных карточек.
— Дай-ка мне кусочек бумаги и ручку.
Эми порылась в сумке. Единственная бумажка, которая у нее нашлась — картонная карточка кремового цвета, их первый ключ со словами о простаке Ричарде, — но Дэну было все равно. Он сунул Эми пузырек и схватил карточку. Перевернув ее, он принялся писать на обороте, распутывая анаграмму слово за словом:
Как ты направишь это
Так я направлю тебя
Используй свое уменье
Правда откроет себя
Нелли присвистнула.
— Вот это да! Удивил, ничего не скажешь!
— Это и есть второй ключ, — сказал Дэн. — Настоящий второй ключ. Главный. Иначе и быть не может.
Эми с сомнением нахмурилась.
— Ну, допустим. Но что значат слова «Как ты направишь это»?
И вдруг комнату залил яркий свет.
— Хорошая работа кузина!
У подножия лестницы, насквозь промокший, но внешне вполне довольный собой, стоял Йона Уизард. Позади него — отец с видеокамерой в руке.
— Вот это будет классное телешоу! — Йона мерзко улыбался. — Настал мой час, я налетел, нокаутировал легковесов и завладел ключом!
Глава 18
Прилив отчаянной решимости захлестнул Эми так же, как когда она вытаскивала Дэна с рельсов. Она проделала весь этот путь не для того, чтобы столкнуться теперь с самодовольным болваном Йоной Уизардом. В голове ее зазвучал голос Грейс, спокойный и уверенный: «В один прекрасный день я буду гордиться тобой, Эми».
Она подняла пузырек.
— Прочь с дороги, Йона, или… или я разобью его!
Он рассмеялся.
— Не посмеешь!
Но голос его дрогнул.
— Отличный материал! — сказал отец Йоны, продолжая снимать. — Продолжай в том же духе! Ну и дела!