Перси Джексон и проклятие титана

Нико подержал ее на ладони, разглядывая.

Мы стояли в трапезной, как раз на том месте, где разговаривали в последний раз, прежде чем я отправился на поиск. Ветер был обжигающе холодный, даже несмотря на волшебную климатическую защиту лагеря. Снег мягко ложился на мраморные ступени. Я представлял, какая метель бушует сейчас за пределами лагеря.

— Ты обещал защищать ее, — сказал Нико.

С равным успехом он мог пырнуть меня ржавым кинжалом. Боль была бы не такой сильной, как напоминание о моем обещании.

— Нико… Я пытался. Но Бьянка пожертвовала собой, чтобы спасти остальных. Я отговаривал ее. Но…

— Ты обещал! — Он посмотрел на меня испепеляющим взглядом, вокруг глаз появился красный ободок. Нико сжал в кулаке статуэтку бога. — Не стоило доверять тебе. — Его голос надломился. — Ты лгал мне. В моих кошмарах все было правильно!

— Постой… В каких кошмарах?

Нико отшвырнул фигурку бога. Она, звеня, покатилась по обледеневшему мрамору.

— Ненавижу тебя!

— Может, она жива, — в отчаянии сказал я. — Трудно сказать наверняка…

— Она умерла. — Нико закрыл глаза. Тело его сотрясалось от ярости. — Я должен был догадаться раньше! Вот сейчас она стоит на Полях Асфоделей, и ее судят. Я чувствую это!

— Что значит — ты чувствуешь это?

Прежде чем он успел ответить, я услышал позади какой-то новый звук. Клацающее шипение, которое было мне так хорошо знакомо.

Я выхватил меч, Нико тяжело дышал. Резко развернувшись, я лицом к лицу столкнулся с воинами-скелетами. Они усмехались лишенными плоти ртами и надвигались на нас, обнажив мечи. Не знаю, как им удалось проникнуть в лагерь, но это было не важно. Помощь не успеет прийти вовремя.

— Ты хочешь убить меня! — выкрикнул Нико. — Ты привел сюда этих… этих страшилищ?

— Нет! То есть да, они пришли за мной! Беги, Нико. Их нельзя уничтожить.

— Я тебе не верю!

Первый зомби бросился на меня. Я отбил его удар, но трое других продолжали теснить меня. Я разрубил одного напополам, но половинки моментально принялись срастаться. Я снес голову еще одному, но он продолжал размахивать мечом.

— Беги, Нико! — заорал я. — Зови на помощь!

— Нет! — Он зажал уши руками.

Я не мог сражаться один против четверых, даже если бы их можно было убить. Я рубил с плеча, крутился волчком, блокировал удары, колол. Но они просто продолжали двигаться вперед. Ясно было, что еще пара минут — и зомби одолеют меня.

— Нет! — крикнул Нико. — УБИРАЙТЕСЬ!

Из-под земли донесся грохот. Скелеты застыли. Я успел отступить как раз тогда, когда перед четырьмя воинами появилась трещина. Земля разверзлась ощерившейся пастью. Языки пламени вырвались из расселины, и земля с громким чавканьем поглотила скелеты.

Настала тишина.

Там, где только что стояли скелеты, по мраморному полу трапезной тянулся двадцатифутовый шрам. От самих воинов-зомби не осталось и следа.

В благоговейном потрясении я уставился на Нико.

— Как ты?..

— Убирайся! — пронзительно завопил он. — Ненавижу тебя! Чтоб ты сдох!

Земля не поглотила меня, а Нико побежал вниз по ступеням в сторону леса. Я бросился за ним, но поскользнулся и упал на обледеневшие ступени. Встав, я увидел, на чем именно я поскользнулся.

Я поднял с земли фигурку бога, которую Бьянка подобрала на свалке для Нико. «Единственная фигурка, какой у него нет», — сказала она. Последний дар сестры.

Я смотрел на нее со страхом, потому что наконец понял, почему это лицо мне знакомо. Я уже видел его прежде.

Это было изображение Аида, повелителя мертвых.

* * *

Аннабет и Гроувер несколько часов помогали мне прочесывать лес, но никаких признаков Нико ди Анджело мы не обнаружили.

— Мы должны рассказать Хирону, — запыхавшись, сказала Аннабет.

— Нет, — ответил я.

Они с Гроувером переглянулись.

— Хм, — тревожно произнес Гроувер, — что ты хочешь сказать этим «нет»?

Я хотел было объяснить, но слова куда-то улетучились.

— Надо, чтобы никто не узнал. Думаю, никто не понимает, что Нико…

— …сын Аида, — закончила Аннабет. — Ты хоть представляешь, насколько это серьезно, Перси? Даже если Аид нарушил клятву! Это ужасно!

— Не думаю. — Я помотал головой. — Не думаю, чтобы Аид нарушил клятву.

— Что?

— Он был отцом Бьянки и Нико, но их рождение не подпадает под уговор, они появились на свет еще до Второй мировой войны.