Не мешайте палачу

Далее следовало определить, в каком из двух институтов есть больше шансов на успех. Тут Вячеслав Егорович знал, куда смотреть и из чего делать выводы. Руководители одного из институтов – люди старой закалки, то есть те, кто сформировался в шестидесятые-семидесятые годы, когда царствовали принципы: кто первый доложил – тот расторопнее, кто более приятные новости доложил – тот выбивается в любимчики. Но был и третий принцип, который вообще-то был на самом деле первым: кто доложил – тот и прав.

В другом же институте начальник (именно начальник, а не директор, поскольку оба учреждения подчинялись военизированным ведомствам и их сотрудники носили на плечах погоны), так вот, начальник там был из пожилых, зато заместители у него все были не старше сорока двух – сорока трех лет и в одобрении своего министра и всего правительства в целом совершенно не нуждались. У них была интересная научная работа, ученые степени докторов наук и звания профессоров, двадцать лет выслуги за плечами, что позволяло получать пенсию, и в случае взаимного недовольства, которое могло бы возникнуть между ними и руководством министерства, они с легкостью снимали погоны и начинали, свободно вздохнув, зарабатывать деньги чтением платных лекций и написанием разоблачительных публицистических статей в газетах и журналах. Эти молодые заместители-ученые ни за что не станут вырывать друг у друга итоговый документ, чтобы именно за своей подписью направить в комиссию, которой руководит премьер.

Поэтому Вячеслав Егорович остановил свой пристальный взор на том научном учреждении, где средний возраст руководящего состава был куда выше. Начальник там, правда, успел ухватить зубами докторскую степень, когда начала распространяться практика защиты по докладу и совокупности работ. Нормальную полновесную диссертацию ему бы никогда в жизни не написать, это знали все, поэтому тихо посмеивались, когда начальник вышел на защиту, а когда через неделю после защиты он не таясь стал искать знакомства, чтобы выбить себе звание академика любой академии, все уже ржали в голос и передавали новость друг другу как похабный анекдот. Это было время, когда стали появляться во множестве всякие разные академии, раздававшие звания академиков направо и налево. Звания эти никого ни к чему не обязывали, прибавки к зарплате не давали и ценность научного руководства аспирантами не повышали. Но есть же люди, которым приятно под документом или иным каким письмом поставить короткое «Академик Холуйкин». Ну и пусть себе ставят на доброе здоровье, пусть тешатся. Пользы нет, но и вреда, однако, тоже никакого.

У пожилого начальника-академика было четыре заместителя, то есть на самом деле их было больше, но занимавшихся наукой – четверо, потому как они возглавляли каждый свое подразделение, состоявшее из отделов, лабораторий и секторов и имевшее собственную научную проблематику. Замов по кадрам, по тылу и прочих Соломатин не считал. И на момент первой половины февраля 1996 года ситуация выглядела следующим образом.

Начальник-академик решил догулять солидный кусочек отпуска, оставшийся у него с прошлого года, и уехал в Приморье в ведомственный санаторий. Исполнять обязанности вместо себя он оставил одного из четырех заместителей, руководивших научно-исследовательскими подразделениями. А именно – шестидесятидвухлетнего кандидата наук Прибылова, который уже лет двадцать, как считалось в народе, дописывал докторскую. Когда поступила команда из министерства срочно готовить развернутый аналитический материал с перечислением вариантов выхода из чеченского кризиса, исполняющий обязанности начальника института Прибылов передал поручение руководства другому заместителю начальника, в подчинении которого как раз и находилась группа политологов-конфликтологов, разрабатывающая соответствующую тематику. Этот второй заместитель по фамилии Сергун был чуть моложе, всего пятидесяти семи лет от роду, тоже имел кандидатскую степень тысячелетней давности и упорно распространял слухи о докторской, которую он вот-вот представит к защите, но руководил наукой он уже так давно, что руководить научился просто классно, зато напрочь забыл, что такое наука.

И, как правильно рассудил многоопытный Вячеслав Егорович Соломатин, вопрос на уровне руководства упирался только в одно: кто подпишет итоговый документ. Заместитель начальника института, под чьим непосредственным руководством он подготовлен? Заместитель начальника института, официально исполняющий обязанности начальника? Или сам начальник, которого в Москве нет и в ближайшее время не ожидается, но ведь ради такого дела…