Свинец в крови

Я, разумеется, начисто забыл об этой истории. Лола должна была отправить две скульптуры Бертена, купленные моим римским клиентом. Денежный перевод пришел прямо перед моим отъездом, я уже не успевал сам заняться этим и поручил Лоле подготовить отправку.

— Тебе удалось впихнуть идола «Кэмпбелл» в ящик?

— Нет, целиком он не вошел. Мне пришлось немного его разобрать. Надо подварить в двух-трех местах, и ничего не будет заметно.

Оперативность Лолы всегда удивляла меня. Иногда даже забавляла. Но в данном случае у меня зародилось предчувствие катастрофы.

— Но, прежде чем разбирать, ты его сфотографировала, я надеюсь? Ты сможешь его собрать, проблем не будет?

Это был чисто формальный вопрос. В глубине души я уже знал ответ. Я просто хотел проверить, до какой степени она способна осознавать собственную глупость.

— Я не уверена, — призналась Лола, поколебавшись минутку. — Ну, просто забыла про фотографии. И не положила пару деталей, они не влезали.

— Итак, наш клиент получит конструктор весом в полторы тонны. Конструктор за баснословные деньги, и при этом неполный, и это ты его ему продала... — напомнил я ей. — И именно ты поедешь объяснять ему все это, когда он потребует, чтобы ему вернули деньги.

— Да ладно, теперь, когда Сэм умер, никому нет дела до этого идола. Даже если он не совсем такой, каким был задуман, это уже не важно. И нечего на меня орать. Надо было самому с этой дрянью разбираться. В конце концов, ты просто был рад, что ее удалось кому-то впарить...

Лола не ошибалась. Если что-то и порадовало меня за последнее время, так это исчезновение идола из галереи. Каждый раз, когда я думал об этом стальном чудище, перед глазами вставало зрелище распростертого за ней тела Сэма. Будь я на месте Лолы, то тоже приложил бы все усилия, лишь бы избавиться от него.

— Ладно, ладно, не заводись... — смягчился я наконец. — Я разберусь с клиентом. Что ты о нем знаешь?

— Что перевод пришел на наш счет в указанный срок и что сумма соответствовала выставленной в счете. Остальное, по-моему, не имеет ни малейшего значения. Иными словами, он тебя не обманул. У него большая коллекция итальянского искусства семнадцатого века и несколько хороших современных вещей, которые он время от времени одалживает музеям или институтам. Не представляю, чем могла его заинтересовать работа Сэма. У этого типа есть два Шагала и один Ротко.

— Сэм Бертен — один из выдающихся художников второй половины двадцатого века, — процитировал я. — Во всем мире известна его способность...

— Я знаю каталог наизусть, — перебила меня Лола, — я сама его писала. Шагал, Ротко, Бертен: найди лишнего, Алекс.

— Если повезет, клиент даже не вскроет ящики, а его наследники отправят их прямиком на свалку.

— Будем надеяться. Что ты собираешься делать сегодня вечером?

— Я совершенно без сил, — вздохнул я. — Думаю, что просто посмотрю телевизор.

— Ну, тебя все так же тянет к красивой жизни. Ладно, оставлю тебя в покое. Но ты не забудешь про аэропорт послезавтра, а?

— Не волнуйся. Пока.

— Пока, лапуля, — бросила Лола и повесила трубку.

Я не успел сказать ей, насколько меня коробит такое обращение. Мой вопль злобы затерялся в недрах телефонной сети, а кулак моего соседа углубился в стенку еще на пять сантиметров.

— А, чтоб тебя, сволочь! — заорал я и тоже стукнул по стене.

Поняв, что он имеет дело со сторонником применения грубой силы, сосед сразу успокоился. Я так часто общался с психопатами, что в случае необходимости сам с легкостью становился одним из них. Несмотря на очевидные неприятности, связанные с подобным превращением, у него имелись и некоторые заманчивые преимущества, в тонкостях которых я мало-помалу начинал разбираться.

Когда приступ бешенства утих, мне снова захотелось выпить. Я открыл мин-бар, достал из него баночку колы и два мерзавчика виски, смешал все это в стакане и выпил залпом. Потом закрыл глаза и стал ждать, пока спиртное растечется по моим жилам.

Я сразу же почувствовал себя лучше, но мысли о Дориане по-прежнему крутились в голове. Я повторил эксперимент с двумя порциями водки, на сей раз влив в них полбанки фанты. Несмотря на чудовищный вкус, эта смесь оказалась эффективнее предыдущей.

Мои конечности стали тяжелыми и ватными. Мозг постепенно последовал их примеру и отключился.

Дориан вернулся в дебри, откуда ему никогда и не следовало бы выходить.