Стечение обстоятельств

* * *

Удобно устроившись в кресле, Александр Евгеньевич Павлов с вялым любопытством наблюдал за перипетиями интриги, развивающейся в шикарном доме красавца Антонио. Отвратительный Макс строил грязные козни против своего братца, Ракель страдала, а ее родственники совершали глупые поступки… Супруга Александра Евгеньевича искренне переживала за героев и, когда на самом интересном месте серия закончилась, от досады стукнула кулачком по столу.

– Опять ждать до завтра! Как ты думаешь, чем все кончится?

– Да ну тебя, – отмахнулся Павлов. – Нельзя же всерьез воспринимать эти глупости.

– Это не глупости, Сашенька, это очень правильный фильм.

– Ты еще скажи, что твои рыдающие «Богатые» – тоже правильный фильм.

– И скажу. Ты ничего не понимаешь. – Жена начала сердиться. – Это, конечно же, не высокое искусство, кто спорит. Но такие фильмы учат людей, как правильно поступать в сложных с морально-этической точки зрения ситуациях. Они учат простой истине: если любишь, не считай своего любимого хуже или глупее себя.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Павлов. – Послушаем.

– Не иронизируй, пожалуйста. Отчего все неприятности у Ракель? Оттого, что она боится сказать правду Антонио, считая, что он ее неправильно поймет. В точности то же самое происходит у Марианны. Она тоже скрывает от мужа правду не потому, что эта правда ее порочит, а потому, что боится, что Луис Альберто не так подумает о ней. Они обе, понимаешь ли, такие умные и проницательные, что уже заранее знают, кто и что о них подумает, хотя сами в аналогичной ситуации подумали бы совершенно иначе. То есть за собой они доброту и благородство признают, а за своими любимыми мужьями – нет. А это неправильно. Вот оба эти фильма и объясняют нам, что это неправильно. Людей надо судить по себе, а не приписывать им бог знает какие побуждения. Не зря же в Писании сказано: какою мерою мерите, такою и вам отмерено будет…

– А еще говорят, между прочим, – вставил Павлов, потягиваясь, – что все люди разные и что на вкус и цвет товарища нет.

– Но, Саша, это же совершенно не о том, – возмутилась жена. – Я тебе толкую о том, что нельзя считать человека, которого уважаешь, глупее себя. Неужели это не понятно?

– Понятно, понятно, – успокоил ее Александр Евгеньевич. – Пойду пса выгуляю, пока «Вести» не начались.

Взяв на поводок белесого красноглазого бультерьера, он вышел на улицу. Медленно прогуливаясь в прохладных сумерках по скверу, Павлов предавался неспешным размышлениям и не сразу услышал торопливые шаги за спиной.

– Александр Евгеньевич!

Павлов с удивлением узнал голос Лебедевой.

– Откуда вы, Лариса? Что вы здесь делаете?

– Вас ищу. – Лебедева засмеялась. – Зашла к вам домой, жена сказала, что вы гуляете с собакой в сквере. Все просто. Я хотела поблагодарить вас за Рудника. И, как полагается между деловыми людьми, материализовала свою благодарность.

Она вытащила из сумки обернутую в папиросную бумагу бутылку.

– Что вы, Лариса, не стоит, право… Мне даже неловко, – запротестовал Павлов.

– Стоит, Александр Евгеньевич, стоит. Вы извините, что побеспокоила вас в нерабочее время, но так будет лучше.

Что-то в ее голосе заставило Павлова насторожиться. От недоброго предчувствия закололо в боку. Он протянул руку и молча взял бутылку.

– У меня для вас есть еще один подарок, – продолжала Лебедева. – Он вот в этом конверте. Вы посмотрите на досуге, может быть, вам будет интересно. А может быть, и нет. Но если содержимое конверта вас заинтересует, мы сможем завтра поужинать. Я вам позвоню, а вы мне дадите ответ. В котором часу мне позвонить?

– В пять, – растерянно произнес Павлов, но тут же спохватился: – Нет, подождите, в пять я могу быть не у себя. В половине шестого.

– Договорились, Александр Евгеньевич, – весело сказала Лариса. – Я позвоню завтра в семнадцать тридцать. Спокойной ночи.

Она исчезла так же стремительно, как и появилась. Павлов услышал, как хлопнула дверца машины и заработал двигатель.

Оправившись от неожиданности, он сообразил, что не давал Ларисе своего адреса. Как она его нашла? Да еще домой заходила. Нахалка! Теперь перед женой придется оправдываться. Интересно, что в конверте? Он собрался было вскрыть его тут же, на улице, но сумерки сгустились настолько, что он не смог бы ничего разобрать. Придется потерпеть до дома.

Жена, к удивлению Александра Евгеньевича, ни словом не обмолвилась о Ларисе.