Роман с Джульеттой

– О чем вы говорите? – Алина даже поперхнулась от возмущения.

– То и говорю, – вполне серьезно ответил Илья. – И, пожалуйста, не шокируйте охрану. Для них вы по-прежнему Елена Владимировна. Так что следите за своей внешностью.

– Постараюсь. – Теперь она уже без напряжения смогла задержать взгляд на Илье. – С чего вдруг вы так лояльно отнеслись ко мне?

– Вы здесь ни при чем! – Илья, словно защищаясь, выставил вперед ладонь. – Просто я очень хорошо помню ваших пацанов и дочку. Иначе я бы заподозрил, что вы решили обольстить кого-то из нас. По этой причине и пробрались в дом.

– Ну, чушь! Кромешная чушь, – негодующе фыркнула Алина.

– Вот и я говорю: «Чушь!» – расплылся в улыбке Илья. – У вас проснулись материнские чувства к двум великовозрастным балбесам. Я это сразу понял, когда вы так мило ворковали с Луганцевым.

– Илья Сергеевич, вы завидуете, что я ворковала с Луганцевым, а не с вами? – подчеркнуто вежливо спросила Алина.

– Что вы! Что вы! Какая зависть? Воркуйте себе на здоровье! По крайней мере, Луганцев снял стресс и на следующий день не срывал свое зло на мне!

– Вы не нашли Маргариту?

– Не нашел, – устало отмахнулся Илья. – Как в воду канула! Как черти с квасом съели! Как корова языком слизнула! Видно, кто-то помог ей смыться. А вычислить этого доброхота пока не удалось.

– А мне Ольга сказала, что ее нашли в канализационном люке задушенной.

– Да треп это! – недовольно скривился Илья. – Такого насочиняют от лености ума, я вас умоляю.

Он поднялся из-за стола и, упершись костяшками пальцев в столешницу, сверху вниз посмотрел на Алину.

– Ну, все, Елена Владимировна, возвращайтесь к своим кастрюлям-сковородкам, а я уже опаздываю. Нам еще нужно добраться до аэропорта, в запасе чуть больше четырех часов. – И, перегнувшись через стол, заговорщицки прошептал: – Держите хвост пистолетом, заслуженная артистка! Играйте свою Джульетту! Считайте, что вам баснословно повезло! – и хитровато ей подмигнул. – Только о нас с Луганцевым не забывайте. Теперь мы точно ваши дети. Помрем без ласки и внимания, а того пуще, без жесткой материнской руки. – И расхохотался.

Глава 5

Казалось, прошла целая вечность, а на самом деле даже месяца не минуло с того дня, когда Алина в последний раз подъезжала к театру. Но в отличие от предыдущих визитов сегодня она чувствовала себя очень уверенно и неуязвимо. На этот раз Алина сидела за рулем шикарной машины и выглядела «на все сто», как выразилась Лида, которую она подвезла на занятия в колледж. К тому же метель прекратилась, а небо очистилось от туч. И оно сияло прямо-таки весенней голубизной.

И хотя утро встретило ее легким морозцем, в душе Алины звенела капель. Она призналась Илье, и с ее плеч как будто свалился тяжеленный груз. Она ожила и внешне, и внутренне, словно выпрямилась и окрепла, как выпрямляется молоденькая березка, пригнутая к земле обильным снегопадом. Но стоит порыву ветра стряхнуть с него тяжелые пласты снега, как деревце резко устремляется вверх, навстречу небу и солнцу…

Возле театра она заметила машину Серпухова, а рядом с ней незнакомый джип темно-синего цвета, но даже это не испортило Алине настроения. Что ей Серпухов, если теперь у нее появилась цель в жизни. И если она ее поставила, то непременно добьется ее. Ведь она даже не мечтала о роли Джульетты, и судьба вдруг взяла и поднесла ей, как в сказке, подарок. И она уж постарается, чтобы он не достался никому.

Впрочем, при всем восторге, который она сейчас испытывала, Алина не впадала в эйфорию. Судьба снова дала ей шанс, отмерив, правда, слишком короткий срок. Но выдержит ли она столь напряженный график? И будет ли способна наводить порядок в доме, готовить обеды и ужины для охраны, если режиссер, чтобы не снизить темпов подготовки премьерного спектакля, назначит две репетиции в день? Ведь Маркову наверняка придется ломать кое-какие свои установки, а ей притираться к актерам и привыкать к новой сцене.

Но все это были мелочи, пустяки по сравнению с тем, что сейчас испытывала Алина. Даже здание театра показалось ей не таким мрачным и заброшенным, как прежде, потому что парадное крыльцо и подъезды к нему прикрывали пушистые, словно заячья шубка, сугробы, а на кустах рябины, усыпанных крупными гроздями ярко-красных ягод, суетилась и весело перекликалась стайка свиристелей.

На вахте сегодня дежурила Карина. Старая актриса скучала в одиночестве и, завидев Алину, радушно ей улыбнулась: