Бремя живых

– Вы же понимаете, что непосредственно к вашему Чекменеву я обратиться пока не могу…

Максим это понимал отлично. И вдруг впервые пожалел, что машинка работает, передает весь их разговор в штаб «печенегов», а оттуда, почти наверняка, как только оператор понял, с чем имеет дело, информация пошла Чекменеву непосредственно. Так и из этого можно извлечь свою пользу. Если правильно выстроить дальнейший разговор и собственную линию поведения.

Прежде всего, он попытался успокоить крайне встревоженного отца. Со всей степенью убедительности рассказал, что сейчас проводится крайне ответственный эксперимент (нет, не опасный, ни в коем случае), но сопряженный с длительной отлучкой в края весьма отдаленные. Причем начатый внезапно, по известным соображениям, и оттуда связаться с Москвой Майя не имеет никакой возможности.

– Ну, вы же должны понимать, сейчас у нас такая обстановка, и если люди работают не здесь и под соответственной легендой…

Похоже, объяснение хоть в какой-то мере Бельского успокоило. Просто исходя из самой простой мысли – случись непоправимое, ему бы сообщили. Тем или иным способом. Прокурор был человеком государственным, значит, по определению, с сильным характером и к личной теме больше не возвращался.

– А со вторым как быть? Видите, я с вами откровенен до предела. Просто потому, что верен ранее данному слову. Мы с Вадимом договорились, что ежели планы Великого князя действительно направлены исключительно на благо России и не предполагают несовместимых с честью действий, то я готов перейти на его сторону. В меру сил и возможностей.

– Не слишком рискуете, Василий Кириллович, делая такое заявление? Если оно дойдет до Генерального прокурора, самого премьера, я не знаю…

– Вы же лично на меня доносить не собираетесь? Ну и слава богу. Что же касается остального… Ничего ужасного в любом случае не произойдет. Отставка, не более того. Так за свой пост я не особенно цепляюсь. В адвокаты могу пойти или вообще на покой. По миру хотелось бы попутешествовать, как частному лицу. Или розы на даче разводить, мемуары написать, с внуками позаниматься… Но это уже лирика. В данной конкретной ситуации лично вы что можете посоветовать? Согласитесь временно взять на себя функции полковника Ляхова?

– В качестве? – не совсем понял Максим. Жаль, что он не представляет, как там у них все было обговорено. Если прокурор имеет целью в какой-то мере поучаствовать в работе с «верископом», имеет свой отдельный интерес в этом деле…

Но он-то, доктор Бубнов, совсем не Ляхов по своему статусу, информированности, особым отношениям со службами Чекменева. И брать на себя некие функции на собственный страх и риск…

Так он и сказал Бельскому, раз уж решил быть честным в предлагаемых обстоятельствах.

– Нет-нет, ничего подобного. Я хочу только, чтобы вы выступили в качестве посредника между мной и вашим шефом. Ибо, как я уже сказал, мой нынешний статус полностью исключает какую-либо инициативу. Я могу его только совершенно официальным образом пригласить по конкретному делу. Для дачи показаний в качестве свидетеля или…

В принципе на это можно согласиться. Но как все оформить на практике? Уж от чего Максим всегда был страшно далек, так это от всяческих интриг. Даже на уровне коллектива медсанчасти, в которой прослужил пять лет.

– Хорошо, господин Бельский, я могу завтра же доложить генералу…

К счастью, его сомнения тут же разрешил громкий прерывистый писк, неожиданно прозвучавший в кармане рубашки, том, где и располагалось устройство связи.

– Что это? – от неожиданности прокурор вздрогнул, уставил в Максима взгляд, ставший мгновенно тяжелым и даже угрожающим.

А Бубнов уже понял – «что». Он на это рассчитывал с самого начала, хотя ожидал несколько иного решения. Но – начальству виднее.

– Минуточку. Кажется, это именно то, что вам нужно.

Достал из кармана пачку «Дюбека». Не зная, как прервать зуммер, просто еще раз надавил на кнопку включения.

Получилось.

– Бубнов, – послышался из-под картонной крышки тихий, но отчетливый знакомый голос, – передайте рацию господину Бельскому.

– Есть, Игорь Викторович.

Он протянул приборчик прокурору. Тот, похоже, был совершенно ошарашен. Никак не мог предположить, что его сотрудники, столько уже глупостей наворотившие, не сумели даже обыскать гостя, привели на сверхконспиративную квартиру с радиостанцией в кармане.