Время Игры

Вряд ли обычному человеку так просто было за несколько часов мобилизовать на противоправные действия еще четверых, в принципе к таким авантюрам не склонных.

Остается их отпустить. Без извинений, конечно, но по-хорошему.

– Подождите еще немного, я скоро вернусь.

Шульгин вышел в коридор, пригласил в свою каюту своих «помощников». Теперь это слово можно было смело ставить в кавычки. Но вида он, разумеется, не подал. Осведомился о результатах проведенных ими опросов.

Все сходилось. Каждый из четырех участников акции поодиночке говорил почти то же самое. Причем никто из них о дальнейших планах Кейси понятия не имел. Первый этап операции предполагал только задержание членов команды…

– Что ж, – сказал Шульгин. – Будем считать всех их жертвами добросовестного заблуждения. Сейчас подойдем к берегу, высадим рядом с первым же населенным пунктом, и все на этом. С Кейси пусть сами разбираются…

Из записок Андрея Новикова

Ноябрь 2055 г.

Москва.

Наконец-то случилось то, к чему я так стремился все последнее время. Мы с Ириной остались по-настоящему одни. И при этом – спокойны за друзей.

Шульгин с Анной плывут на яхте и появятся не раньше чем через месяц.

Вот ирония судьбы – организовывал морское путешествие я и для себя, а пользуются этим благом другие.

Впрочем, двух недель под парусами мне хватило, чтобы слегка рассеяться, жаль только, что безмятежность отдыха несколько осложнилась посторонними обстоятельствами.

Зато теперь…

Господин Суздалев мне последнее время не надоедал. После того как мы с ним достигли принципиального согласия о сотрудничестве, он себя практически никак не проявлял. Предложил, правда, для нашего удобства переселиться из «Националя» в гостевые комнаты его особняка, на что мы, подумав, согласились.

Действительно удобнее, безопаснее, бесплатно к тому же, а что касается подсматривания и подслушивания, так при его возможностях мы нигде не были избавлены от такой вероятности.

Да и что нам скрывать? Наша личная жизнь его вряд ли интересовала, на сексуального маньяка он никак не походил, противоправительственной деятельностью мы не собирались заниматься тем более.

Зато в нашем распоряжении, кроме двух спален и гостиной, оказался еще и рабочий кабинет, оснащенный системой всемирной компьютерной связи, и обещанные помощники с высшим библиографическим образованием в любой момент доставляли всю необходимую в работе литературу.

Георгий Михайлович, по-прежнему не интересуясь подробностями моих исторических изысканий, попросил только, чтобы в момент, который я сочту подходящим, поделился с ним своими выводами.

При этом совершенно необъяснимым было поведение Суздалева в ситуации с Мельбурном и Кейси. Обо всем, имевшем там место, Шульгин передал мне по «портсигарной связи», абсолютно защищенной от перехвата имеющейся здесь аппаратурой.

Я не видел абсолютно никакой логики в том, чтобы сначала закодировать человека на пиратскую акцию и через несколько часов оказать мне требующую гигантских расходов помощь в предотвращении захвата яхты. Те же соображения, которые мне все-таки в голову приходили, казались слишком уж заумными.

Было сильное искушение спросить Г.М. прямо и в лоб, но я себя сдержал. Раз он молчит, буду молчать и я. До поры.

Либо мы с Сашкой до чего-нибудь докопаемся, либо все решится само собой, как бывало уже не раз.

Так мы и жили.

Автомобиль с шофером всегда был к нашим услугам, и, чтобы развеяться, мы совершали ежедневные прогулки по улицам Москвы и Подмосковью. Он же отвозил нас обедать и ужинать в рестораны, каждый день разные.

Конечно, прежде всего мы посетили те, что существовали и в наше время. Их оказалось не так много, причем большинство, за исключением «Славянского базара» и «Балчуга», носили здесь другие имена.

В ресторанах нас интересовала не кухня и не уровень сервиса, хотя нельзя не признать, что они были великолепны. Интересны были люди, их отношения, манеры и стиль поведения в столь подходящих для изучения местах.

Нужно заметить, что эта Россия нам с Ириной нравилась все больше. Весьма высокий уровень и одновременно спокойный, даже слегка замедленный темп жизни. Напоминает конец XIX или начало XX века. Люди тоже приятные по всем параметрам. Доброжелательные, довольные собой и не испытывающие комплексов по отношению к окружающим, примерно на одном уровне зажиточные. По крайней мере, ни особенно богатых, ни демонстративно бедных я здесь не замечал.