Невеста-обманщица

Не говоря ни слова, он встряхнул се и потащил по тропинке к дому. Он страшно боялся за нее, потому что угроза, которую выкрикнул напоследок Джордж Кадоудэл, относилась к ней. Так же, как он поступил с Жанин, он, Джордж Кадоудэл, обещал поступить и с его молодой женой.

В экипаже он молчал, и она заговорила первая:

— Я ни разу не видела, чтобы кто-нибудь так дрался, как ты сегодня. С Тони ты дрался по-другому.

— Я хотел проучить Тони, но не убить.

— Где ты научился так драться? Он повернулся к ней, вглядываясь в ее лицо в полумраке экипажа. Потом улыбнулся, вспоминая:

— Это было в Португалии; там я познакомился с несколькими членами банды из Опорто, которые научили меня самым опасным и аффективным приемам борьбы. Во время учебы мне приходилось нелегко, но я выжил.

— О-о. Но кто были эти люди, которые напали на тебя?

Он взял ее руку и задержал в своей.

— Послушай, Александра. Ты больше никуда не должна выходить без меня, понимаешь? Не смотри на меня так, просто верь мне. Скажи, что ты поняла.

— Да, я поняла.

— Конечно, ничего ты не поняла, но это не имеет значения. Послезавтра мы возвращаемся в Нортклифф.

— Почему?

— Ты сделаешь так, как я скажу, не задавая никаких вопросов.

Она решила на время оставить эту тему. Она уже изучила его достаточно хорошо, чтобы понять: если он замкнулся и не подпускает ее к себе, ничто не заставит его открыться. Он был самым упрямым человеком из тех, кого она знала. Александра прислонилась головой к мягкой кожаной спинке сиденья, закрыла глаза и задремала.

В голове у нее тем временем зрел план. Не очень далеко идущий, но по крайней мере хоть какие-то действия. Может быть, они принесут свои плоды.

На следующий день, ровно в одиннадцать часов утра, Дуглас вошел в холл своего городского дома. Их совещание с лордом Эйвери было коротким и по существу. Да, Джордж Кадоудэл действительно здесь, в Лондоне, а не в Париже, где, по их расчетам, он должен был находиться вместе с деньгами английского правительства, и нет сомнений, что в Англию он приехал потому, что жаждет крови, крови Дугласа.

Дуглас вздохнул, вручил Боргесу свою трость и спросил:

— Где ее светлость?

Боргес постарался спрятать свое огорчение за бодрым тоном:

— Она беседует с некой персоной, милорд.

— С персоной, говоришь? Эта персона — мужского пола?

— Да, милорд. Это — французская персона мужского пола.

Первая его мысль была о Джордже Кадоудэле, и он побледнел. Но нет, Джордж не пришел бы сюда. Черт бы ее побрал. А что, если она пытается шпионить за ним и подобрала для этой цели какого-нибудь француза с улицы?

— И где же она беседует с этой французской персоной мужского пола?

— В столовой рядом с кухней, милорд.

— А почему ты не спросил о цели визита этой французской персоны мужского пола, Боргес?

— Ее светлость сказала, что это не мое дело. Ее слова и тон были очень похожи на ваши, милорд.

— Не припоминаю, чтобы когда-нибудь это заставило тебя замолчать!

— Ее милость также поинтересовалась, как обстоят дела с больным горлом моего племянника, милорд. Вы никогда не проявляли такой заботливости, поэтому я решил доставить ей удовольствие и не раздражать своими вопросами.

— Черт тебя побери. Я понятия не имел, что у тебя есть племянник!

— Да, милорд.

Дуглас, заинтригованный еще больше, быстро пошел по коридору в заднюю часть дома. Столовая рядом с кухней выходила в сад. Там было светло, просторно и много воздуха. Приятная комната. Правда, сам он бывал там нечасто. Синджен сказала, что эта комната считается женской. Он не стал стучаться, а просто тихонько открыл дверь. Напротив Александры сидел молодой человек, весь в черном, с длинным бледным лицом. Он молчал. Говорила она.

— Je vais a Paris demain. Je vais prendre mon man avec moi.

Молодой человек выразил явное удовлетворение.

— Отлично, мадам! Et maintenant… Дуглас резко оборвал его:

— Я не собираюсь везти тебя завтра в Париж, Александра. И не нахожу ничего отличного в этом предложении.

Под его гипнотизирующим взглядом она покраснела, судорожно сглотнула несколько раз и обратилась по-французски к мужчине напротив:

— Je crois que c'est ici mon man.

— Ты всего лишь думаешь, что я — твой муж?

Дуглас кивнул французу, который уже был на ногах и, переводя взгляд с него на Александру, нервно теребил в руках кармашек для часов. Кармашек для часов!

— Что он здесь делает, Александра? Она тоже встала и легко подбежала к нему, широко улыбаясь.