Мятеж обреченных

То ли выбор оказался удачным, то ли в магазине вообще не было плохого пива, но напиток, который отведал Андрей, оказался отменным. Из чего Андрей сделал окончательный и не подлежащий ревизии вывод, что в том Кедлмаре, где ему приходится работать, стоило бы осуществить государственный переворот. Хотя бы ради того, чтобы попить наконец-то вволю хорошего пива.

Когда Андрей вышел на улицу, там все было так же, как и прежде – Ги Церкус водил световым пером по экрану дисплея, а Кадишш и Руут с энтузиазмом лизали мороженое, причем у каждого из них в руках было по два рожка.

Вручив учебник астрономии Ги Церкусу, Андрей отошел в сторону и, прислонившись плечом к стене, начал листать учебник истории. Он только успел найти интересовавший его раздел, как арктурианец закончил свои расчеты.

– Готово! – громко известил он своих спутников. – Как я и предполагал, одна секунда по местному времени соответствует примерно одному часу по нашей временной шкале. А если быть точнее, то 54 минуты и 18 секунд. Период отставания этого мира от нашего составляет по абсолютной временной шкале 8 секунд.

– А чему соответствует эта абсолютная временная шкала? – спросил Андрей.

– Времени того мира, в котором происходит измерение, – ответил Ги Церкус.

– То есть восемь секунд по местному времени, – уточнил Андрей, бросив при этом взгляд на часы, висевшие над центральным входом в торговый центр. За то время, что он ходил по магазину, секундная стрелка сместилась-таки на одно деление.

– Совершенно верно, – подтвердил его вывод Ги Церкус. – К сожалению, мы не засекли точного времени нашего появления в этом мире, поэтому я не могу с абсолютной точностью назвать время, когда нас выбросит обратно в наш мир. Но, думаю, у нас в запасе остался час, от силы – полтора.

– Так, значит, нам уже пора возвращаться на гайсановое поле? – почти с обидой спросил Кадишш, посмотрев сначала на Андрея, а затем на Ги Церкуса.

Арктурианец молча развел руками – он знал законы природы, но был не в силах изменить их.

– Можешь взять себе в дорогу еще один рожок мороженого, – разрешил Андрей.

И при этом ему удалось сохранить строгое и серьезное выражение лица.

Глава 15

Возвращение

Вернувшись назад, мы окажемся в том же месте в Гиблом бору, откуда попали сюда? – спросил у арктурианца Руут.

– Я такой же неопытный путешественник по параллельным мирам, как и вы, мой друг, – улыбнувшись, ответил ему Ги Церкус. – Но могу предположить, что мы окажемся если и не в том же самом месте, которое покинули, то где-то неподалеку от него. В соответствии с расчетами, которые я провел, смещение пространственных координат при обратном перемещении должно составить круг диаметром не более десяти километров.

Кадишша, казалось, не интересовало ничего, кроме рожка с мороженым. Он пытался растянуть удовольствие на всю обратную дорогу, но вскоре мороженое начало таять у него в руке, и Кадишш теперь старательно слизывал с внешней стороны вафельного рожка розовые потеки.

Андрей на ходу листал учебник истории Кедлмара, пытаясь за короткое время получить максимум полезной информации. Ги Церкус предупредил его, что при возвращении в свой мир им скорее всего ничего не удастся прихватить с собой в качестве сувениров. В Кедлмар, в котором правила бал Пирамида, должны были вернуться только те объекты, которые оказались в параллельном мире в результате игр с энтропией, затеянных запредельной реальностью.

– Ну как, удалось найти что-нибудь интересное? – Поравнявшись с Андреем, шедшим позади всех, поинтересовался Ги Церкус.

– Трудно сказать что-то определенное, – оторвав взгляд от страниц книги, ответил Андрей. – По моему личному мнению, любая книга по истории грешит субъективностью. И не только потому, что у каждого автора свой взгляд на то или иное историческое событие, но и потому, что современники тех или иных событий при описании их грешат эмоциональным субъективизмом, поскольку их интересует не столько историческая интерпретация того, что происходило на их глазах, сколько связанные с этим собственные переживания. Историки же, взирающие на то же самое событие с расстояния пройденных лет, также не могут оценить его объективно, поскольку на их мнение открыто или подспудно оказывает влияние нынешняя политическая ситуация в стране. На протяжении относительно короткого периода времени взгляд на одно и то же историческое событие может претерпеть неоднократное изменение. И то, что вчера казалось величайшим достижением, завтра заклеймят позором.