Ржавчина

– Заткнись.

Нужно было на что-то решаться. Ревун, похоже, не собирался снова уходить в спячку. Видно, здорово его разозлили балбесы, что с лежки подняли. Он мог и сутки так простоять, оглашая окрестности ревом сирен и круша все, до чего хвост дотянется. А хвост у него длинный. Бежать не имело смысла. До леса было рукой подать. Но прежде чем Григ с Васей успеют скрыться среди деревьев, Ревун окажется у них за спинами. И даст залп из всех орудий. Так что же делать?..

Василий лежал на земле, скорчившись, и изо всех сил зажимал руками уши. «Чего это он?» – подумал Григ. Самого сталкера рев сирен рассерженного механоида вовсе не раздражал. Было бы куда хуже, имей Ревун дурацкую привычку подкрадываться в тишине, неслышно.

И тут где-то далеко, за лесом, со стороны Речного вокзала начали ухать, накладываясь один на другой, разрывы снарядов. Не иначе как военных снова на подвиги потянуло, и они сейчас утюжат дальнобойной артиллерией участок где-то в Ховрино, выбранный под плацдарм для высадки десанта. Вояки, как всегда, в своем духе. Вот, казалось бы, уже не первый год играют с Зоной в военные игры. И все пытаются ей свои правила навязать. А ведь давно бы уже пора понять, что не действуют эти правила в Зоне. Спросили бы, в конце-то концов, любого сталкера, кто хотя бы год в Зоне продержался. Он бы объяснил, что здесь, если хочешь победить, да какое, к лешему, победить – просто в живых остаться, следует действовать не силой, а хитростью. В смысле – умом. Хотя, если подумать, самым умным со стороны военных было бы вообще не соваться в Зону. Да разве ж им это объяснишь. Ведь сколько раз уже по фуражке получали, так нет же, снова лезут. Будто кто им здесь тушенку бесплатно раздает.

Ревуна звуки снарядных разрывов тоже не оставили равнодушным. Механоид тут же развернулся в сторону, откуда доносилась канонада, истошно взревел, пробил шишаком еще одну дыру в стене и, сорвавшись с места, стремительно понесся туда, где предполагался бой. Прокатив метров триста по раскуроченной дороге, Ревун свернул на пересекавшую бывший парк аллею и исчез из виду. Но рев его еще долго оглашал окрестности.

Григ поднялся на ноги, отряхнул куртку и штаны.

– Вставай, – толкнул он ногой валявшегося на земле, будто в беспамятстве, парня. – Бойня откладывается.

Василий приподнялся, глянул вокруг ошалелым взглядом и медленно опустил руки.

– Значит, так. Военные подлянку кинули. Слышишь, как там ухает?.. – Василий медленно кивнул. – Вот и механоиды тоже слышат. И все теперь, дружною гурьбой, ломанутся туда, где вояки себе участок под высадку готовят. Ну, то есть это они так считают, а на самом деле они своей артподготовкой механоидов со всей Зоны созывают. И, что самое противное, рванули в Ховрино, механоиды нам дорогу перекрыли. Как ни пыжься, а сегодня мы до Тимирязевки не доберемся.

– И куда мы теперь? – растерянно спросил журналист.

Отправляясь в Зону, он никак не рассчитывал оказаться на войне. Да и вообще, когда он был за кордоном, вся эта экспедиция представлялась ему если и не увеселительной прогулкой, то чем-то вроде сафари в африканском национальном парке. Ты с гидом сидишь в джипе с поднятыми стеклами и включенным кондиционером, попиваешь пиво из холодильника и наблюдаешь за тем, как вокруг резвятся львы да гиены. Регулярно падать лицом в грязь как-то совсем не входило в планы журналиста.

– Как я этого не хотел, а придется идти через парк… – Григ щелкнул пальцами у Василия перед носом. – Эй, о чем задумался?

– Так, ни о чем, – тряхнул головой парень.

– Может, тебе снова помочиться надо?

– Нет.

– Тогда слушай меня. Сейчас пойдем через парк. И не по аллеям – по ним механоиды полезут, – а через самую чащобу. Я пойду первым. Установка прежняя – не отставать, по сторонам не глазеть, внимательно смотреть под ноги, незнакомые вещи не трогать… Лучше постарайся вообще ничего не трогать. И мгновенно, не раздумывая, выполнять все мои команды. Прикажу реветь, как Ревун, – реви. И только попробуй в нужную тональность не попасть. Все понятно?

– Понятно.

– Вопросы есть?

– Когда завтрак?

– Завтрак, Василий, в наши сегодняшние планы не входит. Обед, скорее всего, тоже.

– Почему?

– Потому что жизнь такая, – сказал Григ и чуть наклонил голову, прислушиваясь.

Вскоре и Василий услышал, что издалека, со стороны Крылатского, доносятся звуки моторов, сопровождаемые шумом рассекающих воздух лопастей. Шум нарастал, звуки становились все отчетливее и громче.