Вихри Валгаллы

Смешно, но Шульгин боялся того, что сегодня, по всем расчетам, должно было случиться. Он привык к совсем другой, безответственной, только ему принадлежащей жизни, и связать сейчас себя чем-то вполне конкретным по отношению к этой наивной девочке…

Стоит ли? Он начал, чтобы отвлечься и дать себе время для размышлений, собирать дрова в пределах освещенного дрожащим оранжевым пламенем костра круга. Натаскал целую кучу, достаточную, чтобы поддерживать огонь до утра. Сел на обрубок бревна, прикурил от головешки. Анна тут же пристроилась рядом, привалилась спиной к его плечу.

Словно на танцах в девятом классе, он сделал инстинктивную попытку отстраниться.

– Шашлык будем жарить? – спросил Сашка, чтобы о чем-то говорить.

– Если хочешь, – ответила Анна. Ей было хорошо. С замиранием сердца она тоже ждала неизбежного. Только, в отличие от Шульгина, связывала с этим неизбежным какое-то немыслимое счастье.

– Значит, будем.

Пока на шампурах трещала молодая замаринованная в сухом вине баранина, спереди лица обжигал сухой жар костра, а спины холодил выползающий из леса сырой туман, они сидели обнявшись, и Шульгин неизвестно зачем рассказывал, как в семьдесят четвертом году чуть не замерз в тайге, заблудившись в поисках далекого леспромхоза. Он тогда работал на «Скорой помощи». Поступил вызов. Пять человек тяжело пострадали от взрыва самогонного аппарата. Шофер Серега Слесарев тоже был навеселе и свернул не на ту просеку…

Вряд ли девушка понимала смысл долгого занудного рассказа с ничего не значащими для нее реалиями неизвестной жизни. Да и не вслушивалась скорее всего. После двух рюмочек коньяку она развеселилась, шашлык, которого в предыдущей жизни ей есть не приходилось, тоже был восхитителен, о коммунистической Москве, где они с матерью голодали два года, совсем не вспоминалось.

Главным было твердое мужское плечо рядом, стиснувшая поляну ночь, пляшущие языки пламени над голубовато-алыми раскаленными углями и смутно белеющая стена дачи напротив, где в уютной спаленке на втором этаже должно случиться «то самое»…

Выскользнув из-под Сашкиной руки, Анна вроде бы по неотложному делу убежала в дом, с электрофонариком поднялась по винтовой лестнице в спальню и разобрала постель. Чтобы, когда придет время, не отвлекаться.

Хотела было вернуться обратно, а потом вспомнила уроки Натальи Андреевны и подумала: «Зачем?»

Быстро сняла так и не ставшую по-настоящему привычной одежду, достала из сумки длинную шелковую ночную рубашку.

Легла в просторную мягкую постель, придвинула к изголовью табуретку с керосиновой лампой и стала ждать, закинув руки за голову и глядя в высокий дощатый потолок.

Должен же он догадаться… Если придет в ближайшие десять минут – все будет хорошо.

ГЛАВА 13

Ситуация с «Валгаллой» парадоксальным образом зеркально отражала то, что произошло в четырнадцатом году с «Гебеном» и «Бреслау». Английский флот пропустил тогда из Средиземного моря в турецкие проливы два германских крейсера исключительно с целью осложнить военное положение России и не позволить ей в первые же месяцы войны захватить Босфор и Константинополь. Это было названо британским адмиралтейством «стратегической ошибкой», в результате которой Черноморский флот вместо активных операций был вынужден два с лишним года тратить все свои силы на защиту внутренних коммуникаций и безуспешные попытки перехватить «Гебен», который один по огневой мощи был равен всей русской бригаде линкоров, а по скорости превосходил любой из них почти вдвое. Оставаясь под немецким командованием, крейсера формально были проданы Турции. «Валгалла» же, находясь в Черном море, наоборот, считалась собственностью Воронцова и плавала под флагом САСШ, так что и Колчак, и врангелевский МИД имели полное право отвергать любые претензии британского верховного комиссара в Стамбуле. Да, некоторые российские учреждения и частные лица фрахтуют означенный пароход для перевозки тех или иных грузов, однако никакой ответственности за поведение его капитана и владельца в открытом море не несут и нести не могут. Вот если он нарушит законы Югороссии, находясь на ее территории, то, безусловно, будет нести определенную, означенную законами ответственность. Но ни в каком ином случае. Все, возможно, и справедливые, претензии следует адресовать только и исключительно госдепартаменту Северо-Американских Соединенных Штатов.