Скоро полночь. Том 2. Всем смертям назло

– Читал я в одной книжке – если почуете запах серы, начинайте производство святой воды в промышленных количествах.

– Вы – почувствовали?

– К глубокому сожалению – да!

Поручик Лучников стоял рядом с английским лейтенантом Фицрой-Хартом возле мансардного окна по-настоящему крепкого трехэтажного здания на самом краю городка, в полуквартале от вокзала. Этот дом, сложенный из блоков тесаного камня в ярд длиной и по половине ярда в ширину и высоту, на хорошем известковом растворе, наверняка выдержал бы не только торнадо любой силы, но и артиллерийский обстрел из полевых орудий.

Только сейчас речь шла не об этом.

Лучников в академии изучал метеорологию, да и в обычной фронтовой жизни повидал немало. То, что он видел, не соотносилось ни с чем.

Примерно в двух километрах севернее страшные сами по себе тучи несли перед собой нечто сине-черное, больше всего похожее на колеблющийся театральный занавес. Так мог бы выглядеть фронт сильнейшего тропического ливня, но двигался он удивительно медленно, никак не со скоростью урагана или штормового ветра.

Английский лейтенант, которому был возвращен револьвер и бинокль, покосился на своего победителя, или, теперь, боевого товарища – не разберешь.

– У вас есть соображения по этому… поводу?

– Нет. Все определяется одним словом – «хреново», так вы русского не знаете и не способны оценить… Мой командир приказал поручить вам эвакуацию местного населения. А следом и самим сматываться… Чтобы под ногами не путались.

– А если я предпочту остаться? Мне мои командиры ничего такого не приказывали. И нужды в эвакуации жителей пока не вижу. Ну гроза, ну ураган. Они здесь сто лет живут, и ничего, как видите.

– Не пришлось тебе ту орду горилл видеть, – снисходительно сказал поручик.

– Вы же видели и, кажется, живы. Чем я хуже?

Лучников первый раз посмотрел на Фицроя с уважением. Однако спросил:

– А зачем тебе? Мы-то в любом случае выкрутимся, вы – сомневаюсь.

Так оно, в принципе, и было. Взвод Лучникова, великолепно подготовленный, вооруженный и экипированный, готов был и к бою, и к отступлению, «зная свой маневр». Сотня английских солдат, хоть с винтовками, хоть без, при столкновении с неизвестным шансов не имела. Если это, конечно, не банальный ураган. Смешно будет, если действительно всего лишь ураган…

– Я сейчас пойду на берег, посмотрю, что там и как. Ты займись транспортом. Вытяни эшелон за выходной семафор. Начинай посадку гражданских, кого сумеешь. Действуй жестко, но на уговоры несогласных время не трать. С тобой пойдут двое моих. Один паровоз с платформой поставьте замыкающим. Для нас. Все понятно?

– Не все! Я прикажу, солдаты и сержанты справятся. А я с вами. Здесь наша территория, я – старший по команде…

Дискуссия, готовая вспыхнуть и не сулившая англичанину ничего хорошего, завершилась по не зависящим от сторон причинам.

В ста метрах от берега речки, большую часть года пересыхающей, но сейчас, по случаю весны, довольно полноводной, черная завеса вскинулась вверх, опять как тот же театральный занавес. Почему это случилось перед рекой, а не за ней, спросить было не у кого.

Фронтом шириной не менее километра к мосту, всего лишь одноколейному, но очень длинному, перекрывающему трехсотметровую пойму безымянной речки, хлынули тысячи омерзительного вида существ. Не гориллоподобные монстры, не гуманоиды прочих видов, а исключительно инсектоиды.

Поручик не имел возможности раньше познакомиться с подобными организмами, успешно уничтоженными его товарищами на Валгалле, где он тоже не был. Так что ему оставалось (бы) только позавидовать Оноли, Ненадо и прочим, целой ротой воевавшим при мощной технической, а также и идеологической поддержке знающих людей.

А он здесь сам-один, командир вроде бы едет, чтобы принять руководство, так когда приедет? Едва ли успеет. У поручика в распоряжении, кроме автоматов и пистолетов, всего три пулемета, два «РПГ-9», по четыре выстрела на ствол. Ну и вот эти несчастные англичане с винтовками и двумя пулеметами «максим» в блокгаузе.

Одно хорошо, сама по себе речка не широкая, но бурная, весело несущая мутные от глины воды в сторону океана. И с заболоченными, покрытыми многометровыми наслоениями вязкого ила берегами. Когда наступит лето, он высохнет и полетит, гонимый ветром. Но сейчас разве что слоны смогут форсировать этот зыбучий кисель, да и то – как повезет. Гигантские насекомые на своих тонких когтистых конечностях завязнут точно.