Ржавый Рыцарь и Пистолетов

— Еще как! — Марфа расплылась в довольной улыбке. — Он мимо никакой беды не пройдет. С детства так его воспитала, — и, нагнувшись к Даше, доверительно прошептала: — Грешным делом, я подумала, что он свою новую зазнобу привез знакомиться.

— Не поняла? — Даша пожала плечами. — При чем тут я? Абсолютно случайная встреча!

— Не обижайся! — улыбнулась Марфа и бросилась к плите, где в кастрюльке закипала вода. Достала из холодильника мешочек с замороженными пельменями и опустила их в кипяток. Затем, не отходя от кастрюли, пояснила виновато: — Не везет на женщин моему Алешке! Красивые попадаются да богатые, только словно порченые какие-то, ни детей им не надо, ни уюта домашнего. Все б наряжаться да по ресторанам скакать…

— Ну, значит, нравятся ему такие, — Даша покачала головой.

— А ты замужем? — поинтересовалась Марфа и поставила перед ней тарелку с пельменями.

— Вдова, — ответила Даша. — Три года уже…

— И что ж, не сватали разве? — Марфа присела напротив и подперла щеку ладонью.

Даша пожала плечами.

— Нет как-то…

— А дети есть?

— Есть, два сына! Погодки. Степа и Егор. Учатся в Сорбонне.

Марфа покачала головой:

— Плохо одной. Я, почитай, без малого сорок лет вдовью долю мыкала. Так что мой совет: пока молодая, не откладывай это дело в долгий ящик, — и повторила: — Плохо одной.

— А я не одна, — улыбнулась Даша. — Со мной мама живет. Она у меня до сих пор в школе историю преподает.

— Молодая, значит, — вздохнула Марфа. И всполошилась: — Гляди-ка, пельмени съела! А что ж добавки не просишь?

— Так наелась я, больше не хочу.

— Как это не хочу? Алешка зараз полсотни моих пельменей съедает, а тут поклевала чуток и уже сыта! То-то, я смотрю, худющая совсем! Все фигуры бережете, а на самом деле не фигуры это, срам один!

— Да нет, я не берегу! — смутилась Даша. — Само так получается.

Марфа обвела ее взглядом.

— Красивая ты больно! Таких мужики боятся! Им что попроще подавай! — И неожиданно предложила: — Хочешь, я тебе погадаю?

— Погадаете? — опешила Даша. — Зачем? Я в карты не верю.

— Нет, на картах не будем, хотя, чего скрывать, бывает, бросаю соседкам… А тебе я на кофейной гуще погадаю.

Марфа с совсем несвойственной сельским жительницам сноровкой сварила кофе в турке. Разлила его по чашечкам. И, несмотря на поздний час, Даша с удовольствием выпила свою порцию. Марфа же пить не стала, сославшись на давление. А Дашину чашку с остатками гущи раскрутила вокруг оси, слила избыток гущи на блюдце и накрыла сверху перевернутой чашкой.

— Погоди малость, — предупредила она и взяла в руки пульт от телевизора. — Пока «Вести» посмотрим, а после я тебе расскажу все как есть.

В «Вестях» показывали, как Краснокаменск прощается с Арефьевым. Говорили много красивых слов и ведущий, и люди на экране. Мелькнуло лицо Марьяша, но интервью его не озвучили. «Слава богу, — подумала Даша, — хватило все-таки ума не выпячивать этих „сладких мальчиков“. И без них нашлось кому помянуть Дмитрия Олеговича».

— Как жалко, — сказала Марфа и покачала головой, — очень хороший писатель. Так жалко… Папанов умер, Никулин… Арефьев… Я помню, он к нам как-то в колхоз приезжал. В советские еще времена. Мне книгу подписал. Надо ее у Алеши забрать. Прикарманил, паршивец такой!

И так ласково, так по-домашнему это «паршивец такой» у нее прозвучало, что Даша вдруг пожалела, что завтра утром распрощается с этой женщиной навсегда. Жаль, очень жаль, что не она оказалась новой зазнобой ее Алексея…

Но вслух она, конечно же, не посмела в этом признаться. Да и что могла о ней подумать эта милая, по-деревенски непосредственная женщина?

— Ну, теперь, кажется, все, — сказала Марфа и подняла чашку. И в удивлении покачала головой: — Ох и веселая жизнь у тебя, однако птицы да звезды кругом. И три дороги, смотри, — она ткнула пальцем в три одинаково длинных потека на стенке чашки. — Не слишком прямые, не слишком удачливые. Три дороги, три жизни… — добавила она задумчиво и покачала головой.

— Три жизни? — изумилась Даша. — Что вы имеете в виду?

Марфа печально улыбнулась и пожала плечами.

— Кто его знает? Так говорят… — Она поднесла чашку к ее глазам. — Смотри! Королева! Это твоя судьба!

— Судьба? — опешила Даша.

Она взяла чашку в руки. И правда, на боковой стенке ее ясно просматривалась женская фигурка с высокой грудью и в длинном платье со шлейфом. Казалось, она стоит на пьедестале с высоко поднятой головой. И Даша вздрогнула, узнавая. Ведь именно эта женщина смотрела на нее в зеркало в том сне, где она в последний раз увидела Ржавого Рыцаря живым.