НЛО прибывает по расписанию

– Я новенький! – сказал он хмуро. – И вообще, с нами, хирургами, лучше не ссориться.

– Почему это? – заинтересовался охранник.

– Попадешь ко мне на операционный стол – узнаешь. Скальпель в кишках забуду и зажимы не сниму, – пообещал Пузиков, гордо проследовав мимо ошарашенного охранника. Он выглядел вполне вжившимся в свою новую роль. Даже слегка важничал.

Федор посмотрел на Борьку с изумлением. Он не ожидал, что тот сумеет так за себя постоять. Впрочем, язык у толстяка был подвешен неплохо, это приходилось признать.

– Маразм какой-то! Откуда он может меня помнить? И почему он в таком случае не помнит Пузикова? Или у Борьки физиономия незапоминающаяся? – удивился Федор, когда стол с охранником остался далеко позади.

Катя насмешливо взглянула на него:

– Сказать тебе, почему он нас помнит?

– Ну и почему?

– Наши с тобой фотографии показывали по телевизору. Мол, внимание – розыск! Вот мы и кажемся охраннику знакомыми. Поэтому он и думает, что видел нас среди сотрудников больницы.

– А вдруг их снова покажут и он нас вспомнит?

– Тогда считай, что нам не повезло. Ладно, давай искать палату с профессором. – Туркина деловито осмотрелась.

Около телевизора в холле она встретила словоохотливого пациента на костылях. Скучая, он сидел на продавленном больничном диване и, закинув на стул загипсованную ногу, перелистывал подшивку старых журналов «Здоровье».

– Что, пацанята, работаете тут, что ли? – заулыбался он, разглядывая их халаты.

– Ага, санитарим, – сказала Катя, подходя к нему. – Еле пустили. Охрана какая-то мнительная.

Обрадовавшись, что есть с кем поболтать, загипсованный отложил журнал.

– Ясное дело, мнительная. Будешь тут мнительным. Они со вчерашнего дня на ушах, как этих замороженных привезли. Ходят тут каждый час, обходы делают. А вы что, не в курсе?

– Мы не каждый день работаем, – сказал Пузиков. – А где эти замороженные-то?

– А вам зачем? Посмотреть хотите?

– Хотим.

Загипсованный ткнул пальцем в потолок.

– На седьмом этаже замороженные. Только вас туда не пустят. И не пытайтесь. Дохлое дело.

– Почему это?

– А потому! Там милицейская охрана, у всех проверяют пропуска. А вы сами-то при каком отделении, молодежь?

Катя замялась. У нее начисто выпало из головы, какие бывают в больнице отделения.

– Я при хирургическом! Работа непыльная и с людьми. Взял ведерко с кишками и пошел на помойку! – довольно сказал Пузиков.

– Простите, но нам надо идти! Работа! – Макаров улыбнулся загипсованному и, мягко взяв Катю под локоть, увел ее.

Переломщик проводил их тоскливым взглядом и вновь уткнулся в подшивку журналов «Здоровье».

– Куда ты меня тащишь? Тоже мне буксир нашелся! – набросилась Катя на Федора, когда они оказались в соседнем холле.

– Я знаю, как нам попасть на седьмой этаж!

Туркина недоверчиво покосилась на него.

– Ну и как же? Подделать себе спецпропуск? А лицо ты тоже подделаешь?

– Есть способ получше. Посмотри-ка туда! – Макаров кивнул на стену, где на доске были перечислены все отделения. – Читай сама! Читаешь?

– Ну?

– Что ну? Баранки гну! – услышав знакомое слово, вклинился Пузиков.

Однако вклинился довольно вяло. Очень смирно вклинился.

– Седьмой этаж – ожоговое отделение! – терпеливо принялся объяснять Федор. – Соображаешь, что это такое? Ожоговое! А теперь посмотри вот туда. Что ты там видишь?

– Инвалидное кресло.

– Вот именно, кресло. Теперь смекаешь, о чем я?

Катя азартно прищурилась. В ее глазах мелькнула искорка интереса.

– Ты авантюрист, Макаров!

– Ты тоже авантюристка, Туркина! За это я тебя и люблю, – признал Федор.

– Точно. Мы с тобой неплохо спелись, – согласилась Катя.

Больше ничего сказано не было, но оба, наблюдая за креслом, задумались об одном и том же.

– Вот только проблема: где взять пациента с хорошими шпионскими навыками, – сказала наконец Катя.

– О, это как раз не проблема. Пациент у нас есть! Отличный, упитанный пациент! А уж нашпионит так, что просто пальчики оближешь!

Сообразив, о ком идет речь, Пузиков опасливо отодвинулся.

– Я не согласен! – забормотал он. – Эй, что вы делаете!? Караул, бинтами обматывают! Караул, только не на кресло! Предупреждаю, что я каратист! Да не заматывайте мне рот! Бу-у-бу-бу! Оставьте меня в покое! Я вас на баксы поставлю! Вы со мной за всю жизнь не расплатитесь!

Десять минут спустя два милиционера, дежурившие на площадке лифта седьмого этажа, перестали обсуждать вчерашний футбол и, насторожившись, разом повернули головы в направлении грузового лифта.