Прищелкнув языком, она впилась в меня взглядом:
— Вернувшись в ту ночь, она была сама не своя.
— Она видела убийцу?
— Ничего она не видела. Когда застрелили Ларфауи, она была в ванной. Вылезла через окно и забралась на крышу коттеджа. Говорила, что убийца ее не заметил. А через неделю она пропала.
— Кто мог это сделать?
— А ты как думаешь? Тот парень ее искал и нашел.
Еще одна улика: наемный убийца, который использует автоматическое оружие, способный проникнуть в среду англоговорящих африканцев. Может, воевал в Либерии? Я протянул ей пустой стакан:
— Чего-нибудь покрепче не найдется?
— У Фокси есть все, что нужно.
Она повернулась не вставая. В ее крючковатых руках появилась бутылка. Она наполнила мой стакан прозрачной маслянистой жидкостью. Я сделал глоток — ощущение такое, будто пьешь эфир, — и севшим голосом спросил:
— Это была малолетка?
— Ее звали Джина, ей было пятнадцать.
— Ты уверена, что она ничего не видела?
Пожирательница душ подняла глаза к потолку и задумалась. На ее лице отразилась наигранная грусть. Глаза увлажнились, и она вздохнула:
— Бедняжечка…
Я сделал еще глоток и спросил:
— Она что-то видела? Говори, черт тебя возьми!
Ее взгляд обратился ко мне, губы безвольно опустились:
— Когда она уже выбралась на крышу, то заметила уходящего человека…
— Какой он был? Высокий? Низкий? Крепкий?
— Высокий мужчина… Можно сказать — долговязый.
— Как он был одет?
Фокси налила и себе стаканчик и пригубила:
— Так мы с тобой договорились? Теперь ты у меня в долгу.
— В долгу, Фокси. Говори.
Она выпила и произнесла похоронным тоном:
— На нем был черный плащ и белый воротничок.
— Белый воротничок?
— По словам Джины, это был священник.
20
О мессе, которую придумала Лора, я чуть не запамятовал.
7 часов утра
Я едва успел заскочить домой, принять душ и переодеться. От меня все еще несло тропиками и колдовством. Сидя за рулем, я попытался подвести какой-то итог. Передо мной были разрозненные элементы без всякой связи: самоубийство под покровительством архангела Михаила. Дьявольская иконография. Ассоциация, устраивающая паломничества в Лурд. Поездки в Юра, якобы связанные с супружеской изменой. Загадочные слова «Я нашел жерло». Убийство поставщика спиртного и наркотиков.
А главное, этот священник-убийца — верх нелепости. Киллер в белом воротничке, профессионально пользующийся оружием, способный проникнуть в самую закрытую африканскую среду. Все это ни с чем не вязалось. Равно как и нависшее над Люком подозрение в коррупции — как возможный мотив его самоубийства…
Если между этими фактами и была какая-то связь, то у меня не было к ней карты доступа и я не знал, где ее раздобыть…
9 часов
Волосы у меня еще не просохли, когда я толкнул дверь часовни Святой Бернадетты. Построенная под землей церковь смахивала на противоядерный бункер. Низкие потолки, цементные колонны, крошечные оконца из красного стекла, сквозь которые сочились бледные утренние лучи.
Я смочил пальцы святой водой, перекрестился и прошел влево. Все или почти все уже собрались. Редко приходилось видеть такое скопление полицейских на один квадратный метр площади. Разумеется, Наркотдел в полном составе, а также начальники других отделов — по борьбе с проституцией, оперативных расследований, Службы собственной безопасности, группы «Антитеррор», ответственные сотрудники центральных офисов, комиссары Судебной полиции… Все пришли в черной форме, с серебряными галунами и дубовыми листьями, придав церемонии какой-то воинственный дух. Все это совсем не походило на собрание самых близких людей, о котором мечтала Лора…
Не думаю, чтобы Люк лично знал всех этих высокопоставленных полицейских, но они должны были держать марку, демонстрируя ответственность и солидарность перед лицом этого акта отчаяния. Префект полиции Жан-Поль Пруст шел по центральному проходу рядом с Мартиной Монтей, директором Судебной полиции. За ними следовала Натали Дюмайе, очень элегантная в своем темно-синем плаще и на голову выше других.
Это шествие вывело меня из себя. Люка хоронили прежде, чем он успел испустить дух. Эта дурацкая церемония могла ему только повредить! Не говоря уже о том, что все эти полицейские сплошь были атеистами. Ни один из них не верил в Бога. Люка бы стошнило от подобного маскарада.