Ловите конский топот. Том 2. Кладоискатели

– Вы что, по жандармскому ведомству? – вытирая пот большим платком, спросил клиент севшим голосом.

– Совсем наоборот, дражайший Егор Яковлевич, – ответил Сугорин. – С этим ведомством, как и иными государственными учреждениями, отношения у нас самые напряженные. Отчего и считаем необходимым иметь собственных информаторов. Откуда знать, что и когда может пригодиться? Узнали о вашем здесь появлении, по телеграфу связались с кем нужно – и вот, пожалуйста… – Валерий Евгеньевич похлопал ладонью по папочке.

– Если вам потребуется что-нибудь конфиденциальное об интересующих вас людях узнать – обращайтесь. Услуги стоят дорого, но предоставляются быстро и с гарантией. К примеру, из Владимирского централа до Сахалинской каторги малява ^[82] идет с той же скоростью, что казенная почта…

В результате – поладили. Максимов согласился на то, чтобы в случае участия в боях их отряды действовали согласованно, по общему плану. Договорились также перед бурским руководством выступать заодно, не искать личных преференций,^[83] возможную же в будущем добычу делить по доброй пиратской традиции: половина личному составу, остальное – командирам, пропорционально численности возглавляемых ими отрядов и реальному вкладу в общее дело.

– Тогда вопрос по делу – вы же настоящий офицер, так и доложите: как ваши люди вооружены, сколько имеют настоящий боевой опыт, а кто так, энтузиазмом пробавляется? На кого мы всерьез можем рассчитывать, если вы понимаете, о чем я говорю.

– А ваши? – уловив, что договоренность достигнута, Макcимов снова начал cлегка наглеть. Характер такой, ничего не поделаешь.

Басманов откашлялся настолько многозначительно, что этого оказалось достаточно. Ну и лицо у него было, на самом деле, куда более жесткое, чем принято в возвышенном и гуманном девятнадцатом веке. Там никто не смотрел на равного по положению взглядом, подходящим только для оптического прицела.

– Хорошо, хорошо. У всех есть винтовки, «маузер», «Ли Метфорд», немного русских трехлинейных. Пистолеты «маузер» тоже, в Марселе они удивительно дешевы. Буры дали нам два пулемета «максим». В боеприпасах нужды не испытываем…

– Пока ни разу не стреляли? – спросил Сугорин.

Максимов кивнул. Ему все меньше и меньше нравилось разговаривать с этими людьми. В Сугорине ему чудился старший инспектор классов училища, где он тянул юнкерскую лямку еще до Турецкой войны и реформ Милютина (суровые, нужно отметить, времена, как у Помяловского в «Очерках бурсы»), а Басманов вообще напоминал корпусного командира. Того Егор Яковлевич, при всей незначительности должности командира крепостного батальона, на которого генерал-лейтенант свиты мог обратить внимание только в исключительном случае, боялся до кишечных судорог.

Отчего он совершенно не поверил в то, что эти господа ему о себе рассказали. Разумеется, к Генеральному штабу они не принадлежали, а вот к Жандармскому управлению – могли вполне. Россия затеяла новую интригу, после походов Кауфмана и Скобелева в Туркестан – пожалуйста, это можно только приветствовать. Если правильно себя повести – следующий чин и орден могут сами собой очиститься. Только не нужно больше спорить и проявлять ненужную догадливость.

– Тогда положитесь на нас, – сказал Басманов. – В бессмысленный бой мы ваших людей не пошлем. Пушечное мясо никому не нужно. Но когда потребуется – извольте бриться…

Опять слова Михаила Федоровича прозвучали убедительно и двусмысленно.

– Слушайте, полковник, – сказал Сугорин, водку не пивший, поболтав в стакане с чаем ложечкой и сделав глоток, – давайте, мы вам жалованье положим? Сколько вы пенсии получали?

– А то вы не знаете?

– Откуда же мне знать? Я профессор, про военные дела понятия не имею…

– Тогда знайте. Пятьсот сорок шесть рублей в год! За все мои труды и службу. Понятно?

– Чего не понять? – ответил Басманов. – Люди и меньше получают. Хотите – попросту? Двести рублей русскими золотыми в месяц, и вы служите нам, как положено. Прочие договоренности остаются в силе.

Максимов облизнул языком губы и как-то очень выразительно посмотрел на рюмку.

Сугорин, испытывая к собеседнику понятное неуважение, достал из полевой сумки двадцать только что вошедших в обращение «виттевских» червонцев. Заранее приготовленных, чтобы не отсчитывать на столе.

Полковник выдержал приличную, на его взгляд, паузу, после чего деньги взял.

---

82 Малява – инструктивное или информационное письмо, касающееся воровских дел, передается по собственным каналам.

83 Преференциии – преимущества, льготы (лат.).