Ловите конский топот. Том 2. Кладоискатели

О-хо-хо, стоило ли связываться? Странные люди эти иностранцы. Неужто не могли нанять современный скоростной пароход под солидным, способным внушить уважение флагом? Уже давно были бы на месте. Но тогда он не получил бы своих денег. А там, глядишь, если все обойдется, можно будет спуститься до принадлежащего англичанам Дурбана, там взять еще один фрахт, в Бомбей, к примеру, или в Австралию. Если война, каждое судно будет нарасхват. И все – до самой смерти, тьфу-тьфу, можно будет жить, больше не заботясь о деньгах, навсегда забыв об осточертевшем море.

Кирсанов поднялся в тесную ходовую рубку, поманил капитана рукой. Они вышли на крыло мостика.

Петр Васильевич достал из кармана приличных размеров серебряную фляжку, налил капитану в стограммовую крышку.

– Давайте, мастер Тромп, за удачу…

Капитан вздохнул и выпил. Господин Сэйпир весь путь баловал его отменными напитками, то приглашая в свою каюту, то принося бутылочку к общему столу, за которым совместно питались пассажир и четыре офицера парохода.

– Как вы догадываетесь, вон те – наверняка англичане, – сказал Кирсанов.

Тромп кивнул.

– И вполне может случиться так, что они захотят посмотреть, какие именно сельхозмашины мы везем. Знаете, закон о военной контрабанде и так далее…

Капитан снова кивнул, без всякого энтузиазма. Арест парохода, интернирование до конца войны и тому подобные неприятные вещи.

– Так слушайте меня. Вас это совершенно не касается. В любом случае, как бы ни сложилось, вы идете прежним курсом, не сбавляя скорости и не показывая флага. Вам понятно?

– А как же?.. Это ведь военные корабли, с артиллерией. Нам одного снаряда хватит…

– Не ваша забота. Все остальное я беру на себя.

Кирсанов достал из внутреннего кармана теплой куртки бумажник, протянул капитану несколько редко встречающихся в обычном обращении стофунтовых банкнот.

– Это так, плата за страх. Безотносительно к сумме окончательного расчета. Поделитесь с механиком, если хотите, пусть машина работает, как швейцарские часы…

Глава двенадцатая

Крейсера приближались с норд-веста, имея скорость около пятнадцати узлов. Капитан не разбирался в военных кораблях, «в лицо» знал только отечественный «Кенингин Вильгельмина», флагман голландского флота, отличающийся крупнокалиберным башенным орудием на баке. Справочников «Джена» на пароходе, естественно, не имелось.

Зато оба крейсера были мгновенно опознаны в рубке «Изумруда», три дня назад получившего сообщение от Кирсанова и вышедшего из Лоренцу-Маркиша навстречу пароходу.

Головной – «Эклипс», постройки 1897 года, водоизмещение 5700 тонн, бронепалубный, скорость 18,5 узлов, вооружение 5 – 152-мм, 6 – 120-мм, не считая малокалиберных противоминных пушек. За ним, чуть мористее, «Гибралтар» – штука посерьезнее. Водоизмещение 7500 т, два 234-мм. орудия и десять шестидюймовок, довольно прилично бронирован, особенно казематы и боевая рубка. Скорость – восемнадцать узлов.

Все эти данные сообщил Ростокину и Алле лейтенант Белли, перед походом заучивший наизусть силуэты и характеристики всех неприятельских кораблей, с которыми, возможно, придется иметь дело в этих краях. Сделал он это скорее для собственного удовольствия и тренировки памяти, потому что вся необходимая информация мгновенно высветилась на обзорном экране рядом с изображениями кораблей. Картинка была яркой, передающей мельчащие детали, как если бы крейсера наблюдались с расстояния в несколько кабельтов в хороший бинокль. Даже, пожалуй, лучше. Трехметровые горизонтально-базовые дальномеры, установленные на марсах «Изумруда», сами по себе обладающие великолепной разрешающей способностью, передавали преобразованный сигнал в главный бортовой компьютер, где он подвергался нужной обработке, сличался с имеющейся информацией и выводился на экран в любом нужном масштабе и с идеальной цветокоррекцией.

При этом крейсер пока что держался за чертой горизонта, приподняв над ней только верхушки мачт, и заметить его британским сигнальщикам было невозможно. Даже если бы знали, в какую сторону смотреть. Но они и все офицеры, столпившиеся на мостиках «Эклипса» и «Гибралтара», таращились на голландский пароход, из последних сил преодолевающий встречную четырехбалльную волну.

Этим «просвещенные мореплаватели» отличались от офицеров Российского Императорского флота, которым строго-настрого запрещалось отвлекаться в сторону «интересного борта». Если уж оказался на мостике, в свою вахту или случайно, возьми себе определенный сектор и наблюдай его, дабы не предаваться пустым забавам, как писал в своих указах и инструкциях еще Петр Великий.