Мир без Солнца

— Бред какой-то, — произнес он уже почти спокойно.

— Если бы бред, — усмехнулся Дугин. — Нет, дорогой мой, мы действительно сидим в камере гарнизонной гауптвахты и ждем, когда явится кто-нибудь из офицеров, имеющий полномочия решать, как с нами следует поступить.

— Максимум через девять дней здесь будет спасательная экспедиция, — уверенно заявил Майский.

— С чего ты это взял? — недоумевюще вскинул брови Дугин. — Спасательная экспедиция прибудет на планету только в том случае, если полковник Глант или кто-то еще послал сигнал бедствия.

— А как же иначе? — Майский растерянно развел руками. Луч фонарика скользнул по стене камеры. — Судя уже только по тому, что мы видели и, — Майский кинул презрительный взгляд на распечатанную пачку галет, — что нам довелось попробовать, на станции произошла какая-то серьезная авария.

— Вполне возможно, что полковник Глант так не считает, — возразил Дугин. — К тому же, девять дней — это немалый срок, если принять во внимание сколько перемен произошло за те пару часов, что мы находились в Лабиринте.

Майский в задумчивости провел ногтем среднего пальца по скуле. Затем, по-прежнему не говоря ни слова, он сделал шаг вперед, как-то совсем уж беспомощно и безнадежно взмахнул обеими руками одновременно и сел на койку.

— Я всего лишь ученый, — устало произнес он.

— В таком случае, может быть поговорим о теории? — предложил Дугин. — Как насчет того, что станция могла подвергнуться нашествию двойников?

— Двойников? — Майский с сомнением покачал головой. — Это не по моей части.

— В отчете Кийска говорится, что первая экспедиция на РХ-183 была уничтожена созданными Лабиринтом двойниками. Проникнув на станцию под видом членов экспедиции, двойники первым делом вывели из строя узел связи, а затем принялись за систему жизнеобеспечения. Что, если и на этот раз произошло то же самое?

— Но почему выход из Лабиринта оказался на территории станции?

— Как я понял из отчет Кийска, Лабиринт может открыть выход там, где сочтет нужным. Или же, что для нас в данной ситуации равноценно, подчиняясь заложенной в нем программе. Лабиринт мог открыть новый выход для того, чтобы обеспечить двойникам свободный доступ на территорию станции.

— И поэтому сразу же, как только мы выбрались из Лабиринта, нас посадили в камеру?

— Конечно. Мы ведь тоже могли оказаться двойниками.

— Существует простой и надежный способ, с помощью которого можно отличить человека от двойника.

— Возможно, скоро у нас возьмут кровь на анализ.

— Глупость какая! — возмущенно фыркнул Майский. — Я даже представить себе не мог, что когда-нибудь возникнет ситуация, в которой мне придется доказывать, что я человек!

Прищурившись, Дугин посмотрел на Майского задумчивым, долгим взглядом.

— В чем дело? — непонимающе развел руками Майский. — Я что-то не то сказал?

— А ты можешь объяснить мне, — спросил Дугин, — почему ты уверен в том, что ты действительно человек?

— Ну, это уже просто смешно! — всплеснул руками Майский.

Хотя на самом деле смешно ему не было.

Глава 12. Распад.

Сначала вездеход упорно не желал заводиться. Мотор издавал только короткие, отрывистые звуки, как будто огрызаясь недовольно в ответ на все попытки Рахимбаева заставить его работать. Когда же квад тронулся с места, мотор надсадно закашлял и затарахтел так, что казалось машина вот-вот развалится на части. А задние сиденья, под которыми находился двигатель, тряслись и подпрыгивали, словно кресла с вибромассажем.

— В чем дело? — спросил у водителя Кийск.

— Понятия не имею, — не отрывая взгляда от дороги, пожал плечами десантник. — Я перед выездом проверял квад, — все было в порядке.

Мотор неожиданно взвыл на высокой частоте. Звук больно ударил по барабанным перепонкам, заставив всех, кто находился в машине, невольно поморщиться.

— Нужно посмотреть, что с двигателем, — Рахимбаев положил руку на рычаг тормоза, собираясь остановить квад.

— Не останавливайтесь! — с несвойственной ему резкостью выпалил Леру.

Рахимбаев через плечо бросил взгляд на Кийска, спрашивая его мнение.

— Поезжай, — коротко кивнул Кийск.

— Как скажите, — пожал плечами десантник. — Но, если мотор сдохнет...

— Он непременно, как вы выражаетесь, сдохнет, — не дал договорить ему Леру.

Кийск вопросительно посмотрел на философа.