Мир без Солнца

Леру, которому не терпелось приступить к работе, тут же обратился к Иторису с вопросом:

— Я так понимаю, что вам каким-то образом удается общаться с хозяевами поселка?

— Только знаками, — ответил легионер и, наклонив голову, с любопытством посмотрел на вторую клипсу, подвешенной рядом с блоком электронного переводчика, из которого прозвучал перевод его слов. — Так, — Иторис провел рукой сверху вниз, — по-ихнему значит «да». Так, — легионер махнул рукой слева направо, — значит «нет». Ну, а остальное уж как придется.

— Понятно, — уныло поджал губу Леру. — А из речи людей-ящеров вы не выделяете какие-нибудь отдельные слова или фонемы?

— Да какие там слова, — скривил презрительную мину Иторис.

— Это же не речь, а чистая тарабарщина.

Леру досадливо цокнул языком и посмотрел на пару людей-ящеров, терпеливо ожидавших, когда люди закончат свой разговор.

— Хотя те двое, что пришли сюда пару дней назад, вроде как пытаются с ними разговаривать, — добавил римлянин.

— Двое людей? — вновь с интересом посмотрел на Иториса

Леру.

— Ну да, — кивнул тот.

— Кто они? — спросил Кийск.

— Не знаю, — пожал плечами Иторис. — Говорят они хоть и по-людски, но понять их не проще, чем людей-ящеров. А одеты так же чудно, как и вы.

— Где они сейчас?

— Внизу, — Иторис махнул рукой в направлении песчаных холмиков, под которыми скрывались подземные дома людей-ящеров.

— Почему они не выходят?

— Да чудные они какие-то, — усмехнулся Иторис. — По-моему, они оба здорово напуганы. Как будто ждут все время, что за ними придет кто-то, кого они страшно боятся.

Кийск и Леру переглянулись.

Они одновременно подумали об одном и том же. Но каждый боялся сказать о своих опасениях вслух.

Глава 23. Казарма.

Рахимбаев, сидевший за рулем командного квада, первым заметил появившиеся на горизонте черные контуры казарменного корпуса.

— Приехали, — сообщил он, останавливая вездеход.

Выстроившись в линию, встали рядом два других квада.

— Почему мы остановились? — недовольно глянула на десантника Стайн.

— Нужно провести разведку.

Привстав на своем месте, десантник приложил к глазам обыкновенный полевой бинокль, не напичканный никакой электроникой, который бог знает как и почему оказался на складе. Газаров, случайно обнаруживший эту редкость, передал бинокль Голомазову, а тот, в свою очередь, вручил его Рахимбаеву, которого он назначил командиром отделения, которое должны были обеспечить безопасность руководителя экспедиции во время поездки к казарменному корпусу.

— Какая еще разведка? — прищурилась Стайн. Она почти никогда не щурила глаза, а если все же делала так, то это было дурным знаком. — Мы разве направляемся в лагерь врага? В казарменном корпусе находятся ваши товарищи и командиры!

— Я знаю, мадам, — не отрывая глаз от окуляров бинокля, с холодной учтивостью ответил Рахимбаев. — Но Кийск велел нам быть предельно осторожными.

Щелки между веками на глазах Лизы Стайн сделались еще уже.

— С каких это пор Кийск стал руководителем экспедиции? — поинтересовалась она.

Рахимбаев оторвал взгляд от бинокля и посмотрел на сидевшую рядом с ним на переднем сиденье вездехода женщину, одетую в полевую форму. Стайн принадлежала к тому типу женщин, с которыми Усману было приятно общаться. И если бы не холодный начальственный взгляд мадам Стайн, он, возможно и попробовал бы ответит не ее вопрос какой-нибудь легкой шуткой. А так он сказал только:

— Руководитель экспедиции вы, мадам Стайн.

— Вы уверены, в этом, солдат? — все еще с прищуром спросила Стайн.

— Вне всяких сомнений, — ответил Рахимбаев.

— В таком случае, запускайте вездеход. Мы едем к казарменному корпусу.

— Кто спешит, тот спотыкается, — негромко, как будто разговаривая сам с собой, буркнул Рахимбаев, усаживаясь на водительское место.

— Это вы тоже узнали от Кийска? — усмехнулась Стайн.

— Так говорит мой дед, — ответил десантник. — А он самый мудрый человек из всех, что я знаю... Разведка займет не более получаса...

— Едем, — взглядом указала направление Стайн.

Рахимбаев явно не торопился исполнить приказ.

— Взгляните сами, — он протянул Стайн бинокль. — Вокруг корпусов отрыт оборонительный рубеж.

— Ну и что? — безразлично дернула плечом Лиза.

— Мы находимся на открытой местности, — Рахимбаев повел рукой вокруг, как будто желая убедить свою собеседницу в том, что вокруг, действительно, нет ничего, кроме песка. — Если случится нечто... непредвиденное, — он явно хотел сказать вначале что-то другое, но решил ограничиться более мягкой формой, — то мы окажемся под прямым огнем тех, кто занимает окопы.