Андреевское братство

На что, возможно, и был расчет. Он разлил желтоватый напиток, не чокаясь поднес свой к глазам, взглянул на меня, словно сквозь прицел.

– Ну, побудем… За успех.

В стакане оказалось крепкое и ароматное виски, скорее шотландское, что и подтвердила довольно примитивно исполненная этикетка какого-то мелкого частного заводика из графства Хайленд.

– К чему все происходящее? – спросил я. – Не вижу никакого смысла, разве что вам потребовалось таким хитрым образом внедрить меня в представляемую моими новыми друзьями организацию…

– Именно так. Не вижу здесь ничего слишком уж хитрого. Для нас с тобой. Те товарищи, – он указал пальцем вниз, где находились комнаты с пленниками или гостями, как угодно их можно воспринимать, – не столь искушены в методологии тайных войн, в их время все было проще и наивнее, так что твой ввод в операцию должны воспринять адекватно…

– А мне показалось, что у них солидная организация и они в разведке не новички.

– Само собой. Но на своем уровне. Их беда, что они древнекитайских трактатов на специальные темы не штудировали, исключительно европейским менталитетом ограничены. Так суть нынешнего дела такова…

Мне показалось, что вдалеке я услышал нечто похожее на выстрелы, то одиночные, напоминающие звук новогодних хлопушек, то очередями, и тогда это больше походило на треск валежника в лесу.

– Это что?

– То самое. Заварушка пошла нешуточная. Тебе она будет очень и очень на руку… Часик времени у меня есть, постараюсь ввести тебя в курс дела.

– А раньше не мог?

– В Святом Писании сказано – все хорошо во благовремении. И там же, в поучениях апостола Павла, – не будьте слишком умными, но будьте умными в меру. Излишняя эрудированность тебе на этапе внедрения только мешала бы… А суть вот в чем.

И, устроившись поудобнее, сняв с плеча тяжелую коробку пистолета, закурив, что он всегда делал после выпитой рюмки, Александр Иванович начал мне излагать историю некоей организации, которую называл то «Системой», то «Хантер-клубом» и которая объединяла десятки частных и имеющих отношение к государственным структурам многих держав лиц, общим для которых было одно – гигантские материальные и моральные потери от установившейся на территории бывшей Российской империи биполярной структуры. Умеренно-коммунистический режим в Москве и буржуазно-демократическая военная диктатура в Харькове. Следствием этого явилась полная дезорганизация всей так называемой «Версальской системы», то есть фактического передела мира после поражения в мировой войне Германии и образования Советской России.

Начиная с 1919 года «Система», установившая тесные связи с большевистским правительством, делала все, чтобы не допустить победы над ним ни одного из многочисленных «белых движений», ни таких мощных и имевших явные шансы на успех, как деникинское или колчаковское, ни даже вполне марионеточных и лояльных к «союзникам» вроде правительства Чайковского – Миллера в Архангельске или семеновского и меркуловского на Дальнем Востоке.

И вдруг в двадцатом произошла катастрофа. Списанный в расход Врангель неожиданно воспрял духом, вывел свою крошечную армию из Крыма и в скоротечной летне-осенней кампании не просто разгромил Южный фронт красных, но и вынудил их к фактической капитуляции на максимально выгодных для генерала условиях.

Мало того, в двадцать первом году Югороссия заключила военный союз с турецким лидером Мустафой Кемалем, который вел тяжелую и малоуспешную войну с англо-итало-греческой оккупационной армией, за несколько месяцев выбила интервентов с азиатской территории Турции и, что совсем уже невероятно, разгромила и принудила к капитуляции попытавшуюся восстановить статус-кво британскую линейную эскадру.

Всего за один год политическая карта мира изменилась кардинально. Напрасными оказались более чем полувековые усилия ведущих европейских держав (а также и транснациональных финансовых кругов) по ослаблению и изоляции России, коту под хвост полетели жертвы, принесенные на алтарь священной задачи в ходе десятка малых войн и одной мировой.

Вместо огромной, неповоротливой, рыхлой, как непропеченное тесто, почти средневековой империи мир увидел компактную, динамичную, в случае необходимости – решительно-агрессивную Югороссию, а в дополнение к ней – плохо предсказуемую и по-прежнему занимающую 1 /7 часть планеты РСФСР, возглавляемую талантливым и абсолютно беспринципным лидером.