Осколки реальности

Андрей даже и не думал о смерти. Но почему-то именно эта картина – приемная, заполненная людьми, каждый из которых надеется оттянуть до последнего неизбежный визит к врачу, – возникла в его сознании, когда он на мгновение замер перед окном внепространственного перехода. Ему казалось, что шаг, отделявший его от Кедлмара, должен был отсечь все то, что осталось позади, в прошлой теперь уже жизни. Возврата назад быть не могло. А новая жизнь – это все равно, что второе рождение. В Статусе осталась матрица с записью его сознания, сделанной во время операции по отделению сознания Дейла. Но ему-то что с того? Он возвращается в Кедлмар, где ему предстоит бороться за собственную жизнь. Он сделал выбор. Хотя порою у него все еще возникали сомнения в том, что, принимая такое решение, он находился в здравом уме.

Поистине нужно быть полным идиотом, чтобы променять спокойную, долгую жизнь в Статусе, сулившую ему к тому же интересную работу и массу новых впечатлений, – один «живой» концерт Элвиса Пресли чего стоил! – на полуживотное существование в болоте запредельной реальности, где, без всяких образных преувеличений, каждый шаг мог оказаться последним.

Но, сделав первый шаг, нужно было идти до конца.

Андрей поднял автомат, перекинул планку предохранителя в положение автоматической стрельбы и, разорвав телом призрачную пелену серебристого марева, обозначающего окно внепространственного перехода, сделал шаг вперед.

Порыв сухого, знойного ветра, ударив Андрею в лицо, окутал его облаком серой пыли. Машинально прикрыв глаза, Андрей наклонил голову. Сделав еще один шаг, он не услышал, а почувствовал скрип крупного сухого песка под подошвами ботинок.

В следующую секунду в уши ударил пронзительный крик ужаса и боли, тянущийся бесконечно долго на невероятно высокой ноте.

На него наложились голоса, не то выкрикивающие какие-то отрывистые команды, не то ругающие все и вся на чем свет стоит. Затем раздался одиночный выстрел.

Прикрыв лицо ладонью, Андрей приоткрыл глаза.

Подсвеченная красноватыми отсветами Борха-2, вокруг расстилалась пустыня, перечеркнутая извилистыми линиями песчаных гребешков, наметенных ветром. Поднятые ветром облака мелкого песка и пыли, похожие на миниатюрные смерчи, в один из которых угодил Андрей, носились между невысокими барханами так, словно у них была какая-то своя, никому не понятная цель.

Развернувшись в сторону, откуда доносились крики, Андрей разглядел какого-то огромного четвероногого зверя, топчущегося на одном месте, и суетливо бегающих вокруг него людей.

Андрея несколько удивило то, что число людей, которых он видел, явно превышало численность команды, покинувшей Статус.

Но Шагадди и Дейл, которых Андрей отыскал взглядом первыми, не обращали никакого внимания на чужаков, одетых в такую же, как и они, армейскую форму, из чего лейтенант сделал вывод, что это скорее всего фантомы, не представляющие собой никакой опасности. Все, у кого было в руках оружие, пытались поймать на мушку беснующегося зверя и постоянно перемещались, стараясь выбрать наиболее удобную позицию для стрельбы, но на курок почему-то никто не нажимал.

В целом ситуация вовсе не выглядела устрашающей, – ну, подумаешь, вздумалось ребятам погонять какого-то зверя, подвернувшегося под руку, – забава, вполне подходящая для солдат, несколько дней просидевших без дела. Но вот отчаянный, почти безумный крик, который услышал Андрей, едва только выйдя из окна перехода, явно не был похож на шутливый возглас.

С трудом вытягивая ноги, проваливающиеся на каждом шагу в сыпучий песок, Андрей поспешил к месту, где происходило пока еще не совсем понятное ему действо.

Первым его заметил Дейл. Что-то отрывисто крикнув, он махнул рукой, то ли требуя, чтобы Андрей поспешил, то ли приказывая ему оставаться на месте. Андрей выбрал первый вариант возможного истолкования жеста Дейла и прибавил шаг.

Подойдя ближе, Андрей наконец-то понял, что происходит.

Зверь был похож на огромного быка с тяжелыми, массивными ногами, бесформенной головой, украшенной двумя изогнутыми, подобно полумесяцам, остро заточенными рогами и двумя отчетливо выступающими горбами в области холки и крестца.

Шкуру зверя покрывала короткая шерсть песчаного окраса, под которой при каждом движении перекатывались могучие мышцы. Раздвоенный хвост с рыжеватыми прядями на концах то взлетал высоко в воздух, то ходил по бокам зверя, как будто таким образом он сам себя раззадоривал. Время от времени псевдобык привставал на дыбы и с силой опускал на землю передние ноги, вооруженные раздвоенными копытами. Он повторял это снова и снова, нанося удары не куда попало, а по лежащему у него под ногами окровавленному человеческому телу, похожему на большую измятую и изорванную в клочья матерчатую куклу.