Бесы Черного Городища

— Пойми, — увещевал Тимофеева Алексей, — ты достаточно рисковал. Я не знаю, как пойдут дела, а у тебя нет оружия. Пока ты не зачислен в штат… — В этот момент он вспомнил вдруг, как четыре года назад умолял Тартищева взять его с собой на облаву. И сдался:

— Ладно! Поезжай, но смотри, начнется стрельба — под пули не лезь!

Тут Илью окликнул Иван:

— Эй, давай к нам! Ты теперь в нашей команде!

Довольный, Илья бросился к карете, набитой полицейскими из группы Ивана, а к Алексею подошел Тартищев.

— Еду с тобой! Чтобы не было эксцессов с вдовушкой! — Поднявшись в свою коляску, велел Никите:

— Трогай! — И, склонившись к Алексею, быстро сказал:

— Будь осторожнее! Не лихачь! — Потом, слегка понизив голос, столь же быстро добавил:

— Лиза послезавтра уезжает! Зайди попрощайся! Правда, я тебе ничего не говорил…

Алексей ухватился за поручень.

— Как уезжает? Вы ей позволяете?

— А ты попробуй ей не позволить! — горько усмехнулся Тартищев. — Уже неделю со мной не разговаривает. Настя сказала, плачет тихонько, чтобы не заметили. Видно, боится ехать, а отказаться гордость не позволяет. А может, по другому случаю? У этих барышень настроение как погода весной.

Не знаешь, откуда ветер подует…

— Я обязательно зайду, — сказал Алексей и отпустил поручень. — Кажется, я знаю, как изменить погоду.

— Ну, смотри! Меня не выдавай! — засмеялся Федор Михайлович. — Узнает, что проговорился, не простит. — И перекрестился:

— С богом, Алеша! Двинулись уже!

Глава 13

Близилась полночь, когда полицейские подъехали к дому Полиндеева. Несмотря на поздний час, почти во всех окнах горел свет, а по двору сновали какие-то люди.

— Что случилось? — Тартищев с недоумением посмотрел на Алексея. — Купца похоронили, девять дней еще не прошло. Почему суета, интересно? Или опять что-то приключилось? Слышишь крики? Голосят, вроде как по покойнику! Вот будет номер, если с семьей что-то стряслось!

Полицейские скрытно окружили дом, а Алексей поднялся на крыльцо парадного и повернул ручку звонка. Не успели стихнуть первые трели, как дверь распахнулась. На пороге стояла Екатерина Савельевна. Ее черное муаровое платье было разорвано по подолу, волосы растрепались, кружевная наколка сбилась… Слезы потоком бежали по ее лицу, и она тщетно пыталась их унять, промокая платочком.

— Алексей! Алексей Дмитрич! — Она бросилась к нему. — Как вы узнали? Я посылала за вами, но дома сказали, что вы уехали из города!

— Что случилось? — Алексей подхватил ее под руку и увлек в комнату. — Вы не в себе. Кто-то вас обидел?

— Господи! — Она отшатнулась от него и схватилась за голову. — Обидел? Меня убили! Понимаете вы или нет! Он меня убил! Я не снесу этого позора!

— Екатерина Савельевна! — Алексей чуть ли не силой усадил вдову на диван. Сам присел рядом. — Успокойтесь!

Она, казалось, перестала воспринимать все звуки вокруг и исступленно рыдала, сжав кулаки и уткнувшись в них лицом.

В дальнем конце гостиной колыхнулась дверная штора, из-за нее показалось знакомое круглое лицо Наденьки Полиндеевой. Алексей поманил ее пальцем. Девочка вышла из-за занавески. С каким-то жадным любопытством она уставилась на мать, затем перевела взгляд на Алексея и злорадно ухмыльнулась.

— Верка сбежала, вот она и воет!

— Как сбежала? Когда?

— Час назад горничная ей шоколад понесла, а Верки в комнате нет! Записку оставила!

— Какую записку? — Алексей посмотрел на Екатерину Савельевну. Может, хоть это вопрос дойдет до нее? Вдова услышала, потому что перестала рыдать, и, всхлипывая, протянула ему мокрый, слипшийся комочек бумаги. — Вот! Мерзавка! Выждала момент! — И вдруг, припав лицом к плечу Алексея, зарыдала пуще прежнего:

— Обманула! Ограбила!

Алексей беспомощно посмотрел на младшую Полиндееву:

— Объясни наконец, что произошло? Куда Вера сбежала?

— Она с Евгением Константиновичем сбежала! — произнесла Наденька с нескрываемым торжеством и победоносно посмотрела на мать. — Папенькин шкаф с деньгами сломали и сбежали!

— Что за чушь? — поразился Алексей. — Как я понимаю, он за ней ухаживал? И никто этому не противился!

Последняя фраза подействовала на вдову самым чудесным образом. Она вновь перестала плакать. Распухшие от слез, красные глаза гневно сверкнули.

— Кто за ней ухаживал? Кому она нужна? Но как я обманулась! — Она стиснула зубы и мучительно застонала: