В когтях каменного века

– Кто это сделал?

На пряжке была вырезана сцена охоты на оленей. Охотники, расставляя ловушки, загоняли животных к обрыву, заставляя их срываться с горы. Сделана пряжка была очень искусно, олени и фигурки охотников были как живые.

– Кто это сделал? – еще раз спросил колдун.

– Агам сделал, – ответил мальчик.

Пещерные люди часто называли себя в третьем лице, хотя в языке их уже начали появляться местоимения.

Торах гневно нахмурился и сжал руку в кулак.

– Агам лжец. Он говорит неправду! Он бы не смог это вырезать!

– Агам всегда говорит правду. Желтолицый старик научил его, когда Агам был еще ребенком. Нужно вырезать картинки маленьким острым осколком камня, но только пока кость еще молодая. Потом она высушивается на костре так, чтобы не слишком раскалилась и не стала ломкой.

Но колдун продолжал недоверчиво смотреть на подростка. Он подскочил к куче шкур в углу и бросил мальчику плоское оленье ребро, на котором еще осталось мясо. Очевидно, кто-то из Камышовых Котов принес его совсем недавно или колдун попросту «одолжил» часть мяса из последнего жертвоприношения.

– Этот олень бегал две луны назад, кость совсем молодая. Сделай на ней рисунок, и Торах узнает, что ты не врешь.

Агам понял, что если сейчас откажется, то старик решит, что он лгун. Поэтому мальчик стал оглядывать пещеру.

– Что ты ищешь? – насмешливо спросил колдун. – Думаешь, я поверю, что ты действительно умеешь резать по кости? Из Камышовых Котов это никто не умеет делать. Резьбой по кости занимаются только те народы, которые живут по левую руку от Того, Кто Зажигает Костер Солнца. Ты или украл эту пряжку, или для тебя вырезал ее тот желтолицый старик, который умер несколько весен назад.

– Агаму нужен острый камень или нож с тонким лезвием, – спокойно сказал мальчик. – Агам умеет делать фигурки, но не может вырезать на кости голыми руками. Если колдун хочет, они с Агамом сходят в пещеру к Рынне, и Агам возьмет тот нож, которым он делал эту пряжку.

– У Тораха достаточно острых ножей.

Старик подошел к выдолбленному в скале углублению и достал из него несколько разной величины ножей.

– Можешь выбрать из них любой, чтобы Агам не мог соврать, что у него нет ножа для резьбы, – сказал колдун.

Мальчик внимательно рассмотрел ножи, больше всего ему понравился самый маленький, в деревянный черенок которого был вставлен кусочек острого камня – агата. Такие камни встречались редко, но они были намного прочнее, чем обычные, и легко резали дерево и кость.

– Агам возьмет этот нож!

Подросток, скрестив ноги, присел около костра, очистил оленью кость от остатков мяса, задумался на несколько минут, что ему изобразить, а потом стал работать.

Он вырезал на кости нескольких оленей, а рядом – пещеру с костром, около которого прыгал колдун с развевающимися хвостами на одежде.

Хоть у мальчика было совсем немного времени, рисунок получился неплохо, потому что острый агат резал кость намного легче, чем тот затупившийся каменный нож, который был у него в пещере.

Всю последнюю зиму и предыдущую, когда свирепствовал мороз, а вход в пещеру занесло снегом и нельзя было из нее никуда выйти, Агам сидел у костра, поддерживая огонь запасенными поленьями, и вырезал по кости, вспоминая, как это делал желтолицый старик. А Рынна потом выменивала на фигурки, женские украшения и пряжки со сценами охоты, сделанные сыном из кости, немного еды.

Работа была еще не завершена, оставалось подсушить кость на огне, чтобы она не крошилась, когда колдун вырвал пластинку у Агама из рук и стал рассматривать ее. Видимо, он хотел разоблачить мальчика, что тот обманывал, но неожиданно глаза старика округлились, и он едва не выронил кость, но потом сжал ее крепче и стал жадно всматриваться в рисунок, поднеся его к свету костра.

– Этот человек в шкурах – Торах? – восхищенно спросил он. – У Тораха такие же волчьи хвосты, он здесь как живой! А это костер, дым от него поднимается вверх, уходя к Духу Огня! А там кто? Олени? Я вижу одну олениху и одного оленя. Он с рогами и настороженно поднял голову, охраняя самку, а она наклонила морду к земле и пасется, – радовался колдун, как ребенок.

Он что-то бормотал, забыв о мальчике, словно волшебная кость приковала его внимание.

– Я не успел еще закончить оленей, – сказал Агам. – Их надо вырезать еще глубже, а потом я хотел еще изобразить олененка и охотника, который целится из лука.