Далекое эхо

В высокой живой изгороди слева показались ворота, и Алекс устало остановился около них. Затем он вышел из машины и, обойдя ее спереди, облокотился на металлическую перекладину. Бросив взгляд налево, он увидел несколько грязных бурых коров, уныло жующих жвачку. Он бросил беглый взгляд направо и ахнул, не веря глазам своим. Неужели нашел?!

Повозившись, он снял ржавую цепь, открыл ворота, въехал на луг и снова замотал цепь вокруг столба. Затем он прямиком пошел по лугу, не особенно разбирая дороги, не обращая внимания на грязь и навоз, облепивший его дорогие американские ботинки. Чем ближе подходил он к своей цели, тем больше убеждался, что нашел именно то, что так старательно искал.

Он не видел этого дома-автоприцепа примерно двадцать пять лет, но память подтверждала: это он, тот самый. Точно, двуцветный: кремовый верх и серовато-зеленый низ, хоть краска и выцвела за столько лет. По мере приближения к нему становилось понятно, что за автодомом присматривают. Под колеса подложены шлакобетонные блоки, не дающие им уйти в землю, никакого мха ни на крыше, ни на подоконниках. Пересохшая уплотнительная резина вокруг окон при ближайшем рассмотрении оказалась герметиком, чтобы не затекал дождь. Алекс осторожно обошел автоприцеп кругом. Внутри никаких признаков жизни; светлые оконные занавески задернуты. В двадцати ярдах за автоприцепом деревянная калитка в заборе вела на берег озера. Алекс увидел там вытянутую на сушу весельную лодку.

Он обернулся назад и уставился на автоприцеп. Он едва поверил своим глазам. Невероятно, думал он. Впрочем, не так уж и невероятно. Люди избавляются от старой мебели, ковров. Но автоприцепы остаются, они живут своей жизнью. Взять хоть пожилую чету, жившую напротив его родителей. Их автодомик на две койки он помнит с ранней юности. Летом каждую пятницу они прицепляли его к автомобилю и уезжали куда-нибудь. Необязательно далеко. Иногда просто на побережье Лох-Ливена, иногда подальше, за фортский залив в сторону Данбара или Северного Берика. А в воскресенье под вечер они возвращались, довольные, словно побывали на Северном полюсе. Так что нет ничего удивительного, что патрульный констебль Джимми Лоусон так дорожил своим автоприцепом, в котором жил, пока строил свой дом. Особенно если учесть, что каждому рыбаку нужна база. Большинство людей поступили бы точно так же.

Конечно, за исключением того, что большинство людей не стали бы дорожить местом, где было совершено преступление.

— Теперь-то вы верите Алексу? — торжественно вопросил Лоусона Верд. Впечатление от его слов несколько снижало то, что он произносил их, скрючившись и прижав локоть к ребрам, чтобы хоть как-то унять ужасную боль.

Полиция прибыла на место незадолго до Верда, и то, что он увидел, выглядело полнейшим хаосом. Мелькали мужчины в шлемах и в пуленепробиваемых жилетах, с винтовками наперевес, патрульные полицейские сновали туда-сюда по каким-то собственным неведомым делам. Как ни странно, никто не обратил на него никакого внимания. Верд, хромая, выбрался из такси и окинул взглядом всю картину. Ему не понадобилось много времени, чтобы заметить Лоусона. Тот стоял, склонившись над капотом машины, где была разложена карта. Женщина-полицейский, с которой они с Алексом недавно разговаривали в Управлении полиции, находилась рядом с ним. Около уха она держала мобильник.

Верд подошел к ним. Гнев и тревога действовали как обезболивающее.

— Эй, Лоусон, — окликнул он. — Теперь вы счастливы?

Лоусон круто обернулся, застигнутый врасплох. У него челюсть отвисла при виде изуродованного лица Верда.

— Том Мэкки? — неуверенно спросил он.

— Он самый. Ну как? Теперь поверили Алексу? Этот маньяк захватил его ребенка. Он уже убил двух человек, а вы стоите тут, ничего не делая, и надеетесь, что он облегчит вам жизнь, доведя их счет до трех.

Лоусон покачал головой. Верд прочел в его глазах тревогу.

— Это неправда. Мы делаем все возможное, чтобы вернуть ребенка Джилби в целости и сохранности. И вы не можете утверждать, что Грэм Макфэдьен виновен в чем-то, кроме этого правонарушения.

— Неужели? А кто убил Зигги и Брилла? Кто еще, по-вашему, черт бы вас побрал, сделал это со мной? — Верд указал единственным целым пальцем на свое лицо. — Прошлой ночью он мог меня убить.

— Вы его видели?

— Нет. Было не до этого — старался остаться в живых.

— В таком случае ничего не меняется. Никаких улик, мистер Мэкки. Никаких доказательств вины.