Чёрный орден

Клаус, неуклюжий Sonnekonige, заметил появление подкрепления и пошел навстречу.

— Все в порядке, — по-немецки отрапортовал он Анне и кивнул на шеренгу мужчин и женщин, притихших под неусыпной охраной вооруженных солдат.

— Никто не сбежал? — уточнила Анна.

— Нет. Мы хорошо подготовились.

Анна расставила по залу четырех Sonnekonige, готовых схватить предателя, если тот вздумает бежать. Однако такая активная деятельность могла спугнуть саботажника; другого шанса обнаружить предателя не представится.

Анна тоже понимала это. Она нерешительно прошла по пещере.

— Вы нашли?

Анна споткнулась, покачнулась, и Гюнтер подхватил сестру, тревожно глядя на нее.

— Со мной все в порядке, — пробормотала она, оттолкнув его руку.

— Мы всех обыскали, — доложил Клаус, делая вид, что не заметил ее слабости. — Ни телефон, ни другие устройства не обнаружены. Начали обследовать вертолетную площадку.

Анна нахмурилась: этого она и боялась. Вместо того чтобы носить телефон при себе, саботажник после сеанса связи мог легко спрятать его.

Или Пейнтер допустил ошибку в расчетах. В таком случае он должен восстановить свое доброе имя.

Пейнтер шагнул к Анне и поднял самодельное устройство.

— Я мог бы ускорить процесс поиска телефона.

Она посмотрела на Пейнтера с подозрением, но выбирать не приходилось. Анна кивнула.

Он поднял спутниковый телефон и набрал номер, который сохранил в памяти. Девять цифр. Ничего не произошло. Все смотрели на него.

Он набрал номер еще раз.

Снова никакого результата.

Может быть, он неправильно запомнил номер?

— Что там? — по-немецки спросила Анна.

Пейнтер пристально всматривался в цифры на маленьком экране телефона. Он снова и снова проверял их и нашел ошибку.

— Я перепутал две последние цифры, поменял их местами.

Покачав головой, Пейнтер набрал номер заново. На этот раз последовательность оказалась верной. Анна встретилась с ним взглядом: она понимала, что ошибка произошла не только из-за стресса.

А ведь он набирал всего лишь телефонный номер!

Правда, очень важный.

Система Пейнтера приняла номер спутникового телефона саботажника. Он нажал на кнопку и поднял глаза.

Через долю секунды в пещере громко зазвонил телефон.

Все глаза повернулись к Клаусу.

Рыцарь Короля-солнца бессознательно сделал шаг назад.

— Вот ваш саботажник, — объявил Пейнтер.

Клаус открыл рот, как будто собирался возразить, но вместо этого лицо его исказила ярость, и он выхватил пистолет.

Гюнтер успел на мгновение раньше. Из дула его МК-23 вырвалось короткое пламя, грохнул выстрел. Клаус выронил пистолет, от которого рикошетом отлетела пуля Гюнтера.

Гюнтер бросился вперед и приставил дымящийся пистолет к щеке брата. Раздалось тихое шипение — раскаленное железо прижгло кожу. Клаус даже глазом не моргнул. Гюнтер понимал, что предатель нужен живым. В голове вертелся только один вопрос…

— Warum? — проревел он. — Почему?

Клаус уставился на брата единственным здоровым глазом. Веко второго уехало вниз вместе с парализованной половиной лица, придав его ухмылке зловещее выражение. Клаус сплюнул на землю и ответил:

— Чтобы положить конец унизительному правлению Прокаженного короля.

Долго сдерживаемая ненависть выплеснулась наружу. Пейнтер мог только вообразить, как ярость, словно плесень, годами разъедала душу Клауса. Сколько лет над его разрушающимся телом издевались, сколько насмешек он выслушал! Бывший принц стал прокаженным. И все-таки не только жажда мести толкнула Клауса на предательство. Его сумели превратить в шпиона. Но кто это сделал?

— Брат, — сказал Клаус, глядя в глаза Гюнтеру, — все должно было быть иначе. Нельзя жить, зная, что ты наполовину мертвец. Лечение существует. Мы можем снова стать королями и править нашим народом.

Так вот почему Клаус продался: ему обещали исцеление.

Гюнтер остался непоколебим.

— Ты мне не брат, — прорычал он. — А я никогда не был королем.

Пейнтер ясно увидел разницу между двумя рыцарями Короля-солнца. Клаус на десять лет старше. Значит, он рос в замке как принц, Гюнтер, напротив, родился тогда, когда эксперимент подходил к концу, и с самого начала был прокаженным. Другой жизни Гюнтер не знал.

Было и еще одно, главное различие между ними.

— Своим предательством ты приговорил Анну к смерти, — произнес Гюнтер. — И я добьюсь, чтобы ты и те, кто тебе помогали, поплатились.