Подземелья Эйтана

– А есть ли у вас такая волшебная палочка, которая одним прикосновением превращает любую вещь в золото? – как бы между прочим поинтересовался Веспер.

– Была, – вполне серьезно ответил наставник, – но куда-то запропастилась. Боюсь, она сама обратилась в золотой слиток.

– А есть такая, которая воду могла бы обращать в эль?

– Да вот она! – Авир выбрал из груды сваленных на столе вещей аккуратную палочку с небольшой круглой шишечкой на конце.

– И сколько ты за нее хочешь? – приценился дварф.

Изображая задумчивость, авир наклонил голову и приложил палец к виску.

– Ну, полагаю, о цене мы сможем договориться. Только имей в виду, у этой палочки имеется одно побочное действие.

– Какое же? – Веспер уже в предвкушении нетерпеливо потирал руки.

– Тот, кто ею владеет, сам перестает ощущать вкус эля. Он становится для него все равно что вода.

Лицо дварфа разочарованно вытянулось.

– Ну, нет, – медленно помахал он рукой. – Такое волшебство нам ни к чему.

– Ну и ладно. – Настоятель кинул палочку на стол. – Итак, вы готовы?

– Нам нужно оружие, – сказал Терваль.

– Вот оно. – Авир взглядом указал в угол.

Каждый мог поклясться, что секунду назад там ничего не было. Но сейчас в углу были аккуратно сложены доспехи и оружие гостей.

– Что-то еще? – спросил настоятель, наблюдая за тем, как гости облачаются в доспехи.

– Запас пищи, – ответила Ариэлла.

– Не думаю, что вы успеете проголодаться.

– Мой светящийся жезл.

– Там, куда вы отправитесь, он не потребуется.

– Можно кружку эля на дорожку? – спросил Веспер.

– Получишь, когда вернетесь.

– А ты? – кивнул на Ванфара Терваль. – Что, так и отправишься голым и без оружия?

– Мне не нужны доспехи, – ответил монах. – А оружие мое всегда при мне, – и он показал клирику руки с растопыренными пальцами.

Терваль только усмехнулся в ответ и головой покачал. Как написал в своей бессмертной «Книге постоянств» великий Император Ху: «Если человек хочет совершить глупость, не стоит ему мешать».

– Нам не пора узнать, куда и зачем мы отправляемся? – спросил у настоятеля Лигон.

– Всему свое время, – тихо произнес авир. – Всему свое время…

Он раскинул руки в стороны, и комната стала наполняться мерцающими искрами. Что, в общем, уже ни для кого не стало неожиданностью.

Глава 17

Когда призрачное мерцание рассеялось, странники с некоторым удивлением обнаружили, что находятся уже не в подземелье, а под открытым небом, затянутым плотным покрывалом серых облаков. Судя по сгущающимся сумеркам, день клонился к закату. Дождя не было, но налетавший порывами холодный ветер рвал с плеч одежду. Лигон зябко запахнул плащ и посмотрел на монаха, на котором была лишь набедренная повязка, – неужели ему правда не холодно?

Странники стояли на открытой смотровой площадке, расположенной на самом верху высокой башни. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралось окутанное сероватой дымкой болото. Бледно-зеленые, затянутые ряской бочаги перемежались бурыми платками болотной травы, чахлые кустики отчаянно цеплялись за горбатые кочки, а рахитичные деревья, казалось, не знали, в какую сторону тянуть свои ветки. Там, где на поверхность вырывался болотный газ, то и дело взлетали вверх огненные языки. Они будто пытались дотянуться и лизнуть серое, набухшее влагой небо. В воздухе стоял запах промозглой сырости и гнили.

– Гиблое местечко, – изрек глубокомысленно Веспер.

– Ну и зачем мы здесь? – спросила у монаха Ариэлла.

– Мы должны найти человека по имени Кридос.

– Человека или авира?

– Человека.

– Кто он такой?

– Это не важно.

– Послушай, монах! – указал на авира пальцем Веспер. – Тебе это, может быть, и не важно, а мне хочется знать, из-за кого приходится рисковать головой!

– Это не важно, – повторил безучастно Ванфар.

– Где нам его искать? – спросила Ариэлла. – На болоте?

– Нет, Кридос заточен в башне.

– В этой самой башне? – посмотрел себе под ноги дварф.

– Да.

Лигон присел на корточки и ковырнул острием ножа пол.

– Это свинец, – сказал эльф.

– Верно, – кивнул угрюмо Терваль. – Это знаменитая Свинцовая башня герцога Аморфара.

– Да, – подтвердил авир.

– Ты знаешь эти места? – спросила у клирика Ариэлла.

– Еще как, – криво усмехнулся клирик. – Мы находимся на северной окраине Гвинны, в двух днях верховой езды от города Терка, который самозваный герцог Аморфар объявил своим родовым владением. Герцог весьма своеобразный человек. Тиран с человеческим лицом, если можно так сказать. В свое время он заявил, что каждый, не согласный с тем, как он правит своими землями и народом, может открыто сказать об этом. Для этой цели на Ратушной площади Терка был установлен специальный деревянный помост, который гордо именовался Трибуной гласности. Герцог поклялся, что любой, поднявшийся на Трибуну, что бы он там ни сказал, не будет за это казнен. В самом деле каждый мог подняться на Трибуну гласности и высказаться по любому вопросу. Беда лишь в том, что ничего после этого не менялось. В Терке так уж заведено – слова только словами и остаются. Если же кто-то слишком активно начинал выступать против власти герцога или, того хуже, призывал народ к неповиновению, его однажды ночью, без свидетелей, хватала личная стража Аморфара. После чего беднягу отправляли сюда, в Свинцовую башню, что стоит в самом сердце Гриммельбахской трясины. Герцог держит данное им слово – он не казнил ни одного из своих противников. Только мало кто из них прожил больше года. Свинцовая башня – это подлинный кошмар, сотворенный человеческими руками. Днем в камерах, где содержатся заключенные, стоит невыносимая жара, ночью – жуткий холод. Заключенным полагается только две кружки воды в сутки, а кормят их тем, что готовят местные гоблины. Обычно они готовят еду из того, что удается поймать на болоте. Если в драке убивают кого-то из своих – он тоже идет в котел. Умрет безымянный заключенный – и его съедят. Добавьте к этому зловонные болотные испарения и полчища гнуса, не то что не дающего спать, а способного буквально сожрать человека заживо. Сбежать из башни невозможно, потому что окрестные болота кишат мерзкими тварями, самые милые из которых – это упыри и зеленые ведьмы. А по ночам на болоте загораются блуждающие огни. Только находящиеся на службе у графа Аморфара гоблины знают дорогу через эту топь.