Мой ласковый и нежный мент

– Жалеем? Вадим жалеет, что когда-то хотел жениться на мне?

– Нет, что вы! Он говорит, что это была почти детская любовь, но вы поняли это и, как это сказать, parted… расстались. Он говорит, что вы тоже любите другого человека?

– Тоже? – Людмила рассмеялась. – Выходит, Вадим влюбился, и я подозреваю в кого…

– Вы сердитесь на меня? – неожиданно смутилась Лайза. – Но Вадим сказал, что вы теперь просто друзья.

– Конечно, мы только друзья! И я очень рада за вас.

– Летом мы будем жениться! – Лайза с облегчением вздохнула. – Вы будете моя подружка…

– Прекрасно! – Людмила протянула ей руку. – Я искренне рада за вас и поздравляю с предстоящей свадьбой. И, кажется, я буду рада принять ваш подарок!

– Oh! Yes! – радостно вскрикнула Almighty Лайза и подпрыгнула на стуле от избытка чувств. А Людмила подумала: известие о том, что Вадим заочно дал ей отставку, не столько огорчило ее, сколько позабавило. Антонина, как всегда, оказалась права, почти со стопроцентной вероятностью предсказав дальнейший ход событий. Вадим уже к моменту их последней встречи наверняка все подсчитал и решил для себя. И ему не откажешь в сообразительности и в особом умении вовремя поставить на ту лошадку, которая быстрее всех придет к финишу… Хотя уже тогда Людмила почувствовала, что он что-то недоговаривает, если не скрывает от нее. Антонина только подтвердила ее подозрения. Но разве могла она признаться своей проницательной подружке в опасении, что жених водит ее за нос и очень умело пользуется ее доверчивостью? Слава богу, теперь после разговора с Лайзой у нее появилась возможность не выяснять отношения с Вадимом. В крайнем случае, она напишет ему письмо, а вернее всего, не напишет… Что можно написать и объяснить человеку, которого она, оказывается, никогда по-настоящему не любила? Но благодаря Вадиму она получила возможность сравнить чувства, которые прежде испытывала к своему жениху, и те, что переживает сейчас из-за человека, совершенно недостойного ее страданий и слез…

– Передайте Вадиму мои поздравления! – Она почти искренне улыбнулась американке и дружелюбно спросила: – Объясните, пожалуйста, что я должна сделать, чтобы поехать на лечение в Петербург?..

Глава 30

Прежде у нее никогда не болело сердце, до встречи с Барсуковым она и не помнила, где оно у нее находится. Но вот сейчас, остановившись посреди поляны, усыпанной распустившимися фиалками, расцвеченной огненными всполохами жарков, она поднесла к лицу букетик нежной кашкары и почувствовала вдруг приступ особенной щемящей тоски и мгновенно возникшую боль в левой стороне груди. Где ты, Денис? Вспоминаешь ли?

Из писем Антонины и Славки она знала, что Барсуков в составе группы работников МВД находится сейчас в Германии, а осенью ждет немцев с ответным визитом. Это событие несказанно удивило жителей Вознесенского, но их не слишком улыбчивый начальник милиции и вправду оказался вдруг победителем заочного профессионального конкурса, объявленного журналом «Policе Review», и теперь пожинал лавры в заграничном турне, обмениваясь опытом с немецкими коллегами…

Уже на следующий день после возвращения из Петербурга Людмила, к великой радости Кочеряна, вновь приступила к работе. Она безмерно устала за эти три месяца и от лечения в непривычной обстановке, среди людей, говоривших в основном по-английски, и от изматывающе болезненных процедур, и от ежедневного ожидания писем от Антонины и Славки, и от предчувствия каких-то неведомых бед и несчастий, которые вот-вот должны обрушиться на ее голову. И хотя она понимала, что все ее тревоги – следствие недавних стрессов, но мучилась и переживала от этого не меньше.

Благодаря заботам Антонины и угрозам Стаса выдрать кое-кого как сидорову козу, Славка окончил школу без троек и теперь готовился к выпускным экзаменам. И внешне он, кажется, вновь стал прежним Славкой, ее добрым и рассудительным братцем, только еще больше похудевшим и словно уменьшившимся в росте после столь печальных для него событий…

Сегодня она впервые после долгого отсутствия отправилась в обход вдоль границ заповедника, но основной ее задачей был пересчет оленей в двух горных долинах, лежащих по обе стороны хребта, на который она сейчас поднималась. Сапоги скользили по мокрой прошлогодней листве, под ней кое-где еще скрывался слой льда, а в затененных скалами местах по-прежнему лежали снежники, рыхлые и зернистые под лучами майского солнца…