Мой ласковый и нежный мент

– Деньги и оружие, он, ясно, прихватил с собой… – Людмила прошла к палатке, заглянула внутрь. – Спальник тоже забрал и рюкзак с продуктами. Да, – она выпрямилась и посмотрела на Барсукова, – если он пешком решил удрать, вряд ли мы сумеем его быстро отыскать, а вот если на лошадях… – Она весело улыбнулась. – Мы его в два счета нагоним… Они подковами мох сдирают, да и сами следы разве только слепой не разглядит…

Денис посмотрел на ее улыбающееся лицо, радостно блестящие глаза, и сердце его мучительно сжалось. Еще совсем недавно он думал, что безвозвратно потерял ее. И готов был пожертвовать всем, чтобы только вновь увидеть эту ставшую для него единственной и неповторимой женщину живой и невредимой, пусть такой, как сейчас – чумазой, с синяками и ссадинами на лице, в изодранных о камни брюках и штормовке, с обломанными ногтями и просящими каши ботинками…

Она подняла в удивлении тонкие брови и посмотрела на него с едва заметной усмешкой в глазах. Точно так же она смотрела на него в тот день, когда он беззастенчиво пялился на нее из окна кабинета, а она мило улыбалась Стасу Дроботу. Именно тогда ему впервые нестерпимо захотелось обнять ее… А потом это желание не проходило никогда, хотя природная осторожность и здравый смысл всякий раз удерживали его от опрометчивого шага, пока не свела их вместе в тесном деревенском переулке незабываемая и безрассудная новогодняя ночь… Он нервно сглотнул, сцепил зубы и отвел глаза, чтобы не выдать взглядом, что испытывает сейчас, не показать, что рвется его душа на части, на мелкие кусочки, разлетается вдребезги, стоит ему только представить, как потянется ему навстречу эта смелая и отчаянная женщина, раскроет доверчиво губы и…

– Эй, начальник, – пробурчал за его спиной прикованный к дереву Алик, – руку перевяжи, закровила опять…

– Не сдохнешь! – Денис проверил пистолет, вставил новую обойму, подошел к бандиту и приказал: – Вставай! – И, когда тот с трудом поднялся на ноги, спросил: – Куда направляется Надымов?

Алик пожал плечами и, сплюнув, процедил сквозь зубы:

– Дорог в тайге много… Кто ж его знает?

– Выходит, не знаешь или, вернее, знаешь, но не скажешь?

– Тебе виднее, начальник! – Алик с откровенным злорадством посмотрел на Барсукова.

– Послушай, Аликпер. – Людмила подошла к ним. – Ты зря запираешься. Надымов от нас не уйдет. Часом раньше, часом позже, но мы нагоним его, только ведь и тебе с нами идти придется, а рана у тебя поганая, инфицированная… Загноится, что делать будем?

– Ничего, олений мох приложу, все пройдет! – Бандит ухмыльнулся. – А вот идти быстро я не смогу. Ноги болят, да и настроения нет…

– Ничего. – Денис похлопал его по плечу. – Ноги я тебе живо вылечу и настроение подниму до такой степени, что впереди нас вприпрыжку помчишься. – Он намотал рубашку бандита на кулак, притянул его к себе. – А не пойдешь с нужной скоростью, пристрелю при попытке к бегству. Тем более что она уже была, эта попытка. Чуешь, сволочь, что я говорю?

– Чую. – Алик отвел взгляд в сторону. – Ладно, начальник, твоя взяла, только и вправду нога болит, ушиб сильно, когда с горы летел…

– Ну что ж, тогда придется тебя оставить здесь, – развел руками Денис, – но только опять приковать к дереву. И учти: мы ведь можем не один день по тайге за твоим хозяином гоняться, а если вовсе не вернемся? Ты же особого интереса для следствия не представляешь…

– Как это не представляю? – Аликпер бешено сверкнул глазами. – Я, начальник, такое зна… – Далекий выстрел и раздавшийся вслед за ним приглушенный расстоянием крик заставили его замолчать. Денис быстро переглянулся с Людмилой. Надымов?!

…Через полчаса навстречу им из тайги вышел с дробовиком в руке торжествующий Банзай, ведущий в поводу двух лошадей. На одной из них лежал, перевалившись через круп, как мешок с мукой, Надымов, связанный по рукам и ногам, стенающий и кроющий во всю ивановскую проклятого старика, которому он вовремя не оторвал голову…

– Смотри, японска мать, как лается. – Старик удрученно крякнул и вдруг по-молодому бесшабашно рассмеялся, подмигнув ошеломленным донельзя Барсукову и Людмиле. – А что, лихо я ему задницу продырявил? – Он перекинул ружье Людмиле. – Подержи пока! – Потом строевым шагом, насколько позволяла чавкающая под ногами земная поверхность, подошел к Денису, поднес руку к виску. – Разрешите доложить, товарищ подполковник! Разыскиваемый вами беглый бандит задержан мной у Васильева ключа. Пытался бежать, поэтому пришлось стрелять по мягким местам. Кроме того, захвачены трофеи: две лошади, портфель с деньгами, автомат и обрез, а также нож. – Дед вытащил из-за голенища знакомый Денису клинок с широким лезвием и передал его подполковнику. – Будешь начальству докладывать, скажи, что дед Банзай не зря в свое время на самураях тренировался, ни одна дробинка мимо надымовской задницы не пролетела! – И хитро посмотрел на Людмилу. – Видишь, Людмилка, нет у меня никакой возможности без дробовика прожить, пока такие медведи по тайге шастают!