Чужак в чужой стране

На такой общий вопрос было трудно ответить. С того мгновения, как она перешла свой Рубикон, Джил не думала ни о чем, кроме бегства. У нее просто не было никаких планов.

— Я не знаю.

— Вижу, что не знаешь. Исходя из предположения, что ты не хочешь потерять работу, я взял на себя смелость отправить из Монреаля письмо на имя вашего шефа. Ты, мол, просишь отпуск по причине болезни близкой родственницы. О'кей?

Джил вдруг полегчало. Она старалась не думать о собственном благополучии, но все равно где-то в глубине души тяжкой глыбой лежал вопрос о работе.

— Ох, спасибо, Джубал! — и добавила: — Я не прогуляла сегодняшний день, я отпросилась вчера.

— Хорошо. Что ты намерена делать дальше?

— У меня не было времени подумать. Ну, я свяжусь с банком и возьму немного денег… — она умолкла, стараясь припомнить состояние своего счета. Он никогда не был особенно велик, и иногда она о нем забывала.

— И сюда сразу заявятся копы, — перебил Джубал. — Не лучше ли остаться здесь, пока все не уляжется?

— Джубал, я не хочу причинять вам неудобства.

— Ты уже причинила. И не переживай, детка: здесь всегда кто-нибудь топчется. Никто не беспокоит меня против моей воли, так что успокойся. Теперь о твоем больном: ты говорила, будто вы хотите, чтобы он получил свои права. Я должен чем-то помочь?

— Ну… Бен говорил… Бен думал, что вы могли бы…

— Бен ничего мне не говорил. Меня мало интересуют так называемые «права» этого юноши. Его претензии на Марс — пустая адвокатская болтовня. Я сам юрист и не испытываю к ним ни малейшего уважения. Что до богатств, якобы ему принадлежащих, тут все зависит от решения совершенно посторонних людей и от наших странных племенных обычаев. Он может не получить ничего. Ему же будет лучше, если его обведут вокруг пальца… и я даже не взгляну в газету, чтобы узнать, чем все это закончилось. Если Бен ожидал, что я буду бороться за «права» Смита, ты постучалась не в ту дверь.

— О, — Джил ощутила пустоту и обреченность. — Я, пожалуй, подготовлю его к перелету.

— Не надо!.. Если только вам здесь не надоело.

— Вы же сами сказали…

— Я сказал, что не интересуюсь всеми этими фикциями. Но гость под моей крышей — другое дело. Он может оставаться здесь, пока хочет. Я просто хотел прояснить, что не собираюсь связываться с политиками только ради того, чтобы удовлетворить романтические устремления — твои или Бена Кэкстона. Дорогая моя, некогда я думал, что служу человечеству… и эта мысль была мне приятна. Потом я обнаружил, что человечество не нуждается в моих услугах, напротив, оно негодует в ответ на любую попытку служить ему. Поэтому с той поры я делаю только то, что приятно Джубалу Харшоу. — Он отвернулся в сторону. — Время ужинать, не так ли, Доркас? Кто-нибудь что-нибудь делает?

— Мириам, — она отложила вышивание и поднялась.

— Никогда не мог понять, как эти девчонки делают свою работу.

— Босс, откуда тебе это знать? Ты же никогда ничего не делаешь… — Доркас ткнула его пальцем в живот. — Зато никогда не пропускаешь ужин.

Прозвучал гонг, и они отправились в столовую. Если готовила Мириам, следовало ждать каких-нибудь модных полуфабрикатов. Она сидела во главе стола и была холодна и прекрасна. Кроме трех секретарш, за столом был человек чуть постарше Ларри по имени Дюк, который отнесся к Джил так, словно она всю жизнь прожила здесь. Прислуживали неандроидные механизмы, ими управляла Мириам со своего конца стола. Пища была превосходной и, насколько могла судить Джил, не синтетической.

Один Харшоу был недоволен. Он жаловался, что нож тупой, что мясо жесткое. Он объявил, что Мириам подала на стол вчерашние остатки. Никто, казалось, его не слышал, но Джил начала беспокоиться за Мириам, когда Энн положила свою вилку.

— Он все никак не забудет, как готовила его мать, — сказала она.

— Он опять возомнил, будто он босс, — возразила Доркас.

— И давно это с ним?

— Дней десять.

— Да, пожалуй, процесс зашел далеко. — Энн взглянула на Доркас и Мириам. Все трое поднялись из-за стола. Дюк спокойно продолжал есть.

— Девушки, только не сейчас, — заволновался Харшоу. — Погодите, пока… — Они двинулись к нему, машина-официант вильнула в сторону, освобождая дорогу. Энн взяла Джубала за ноги, остальные за руки, застекленная дверь разошлась в стороны, и они с визгом выволокли его в сад. Визги оборвались тяжелым всплеском.