Пещера

Из соседней кабинки послышалось сердитое бормотание на незнакомом языке. Мужчина поправил сумку. Джейсон задрал ноги, и, как оказалось, вовремя: в его кабинку всунулась волосатая рука, чтобы подобрать выпавшие кубики. Мужчина снова что-то раздраженно пробубнил и, наклонившись, заглянул под перегородку, желая убедиться в том, что собрал все. Джейсон даже увидел кончик его носа.

В этот момент дверь туалета снова открылась. Еще один мужчина подошел к писсуару. Джейсон слышал, как расстегнули молнию на штанах, а затем послышался характерный журчащий звук. Мужчина издал вздох облегчения.

Сосед Джейсона поднялся, надел штаны и, взяв с пола сумку, вышел из кабинки.

Тот, что стоял у писсуара, заговорил, и Джейсон сразу узнал голос Бена.

— Халид, дорогой, курить здесь не разрешается.

— У этих американцев слишком много всяких правил. Не знаешь, каким следовать, а каким — нет. Хочешь закурить?

— Спасибо за предложение, — с иронией в голосе откликнулся Бен, — но сейчас у меня назначена партия в бильярд.

Дверь туалета открылась, и Халид вышел.

Джейсон снова поставил ноги на пол и встал. Застегивая ремень, он опустил взгляд и увидел обернутый в пластик кубик. Он закатился в дальний конец кабинки, и Халид не увидел его. Джейсон поднял предмет с пола. На ощупь он напоминал упругую глину. Мальчик стал размышлять о том, что с ним делать. Вообще-то кубик надо было бы вернуть Халиду, но тогда тот может подумать, что Джейсон подслушивал. «Ладно, — решил Джейсон, — пока спрячу, а там видно будет». Он начал засовывать кубик в карман, как вдруг дверь его кабинки открылась.

— Вот ты где! — проговорил Бен. — А мама уже решила, что ты здесь утонул.

Джейсон прыснул со смеху и сунул кубик еще глубже в карман.

— Что это там у тебя, приятель? — спросил Бен. — Никак ты спер из буфета третье пирожное?

Обвинение прозвучало для Джейсона чудовищной несправедливостью, но улыбка Бена говорила о том, что высказал он его не всерьез.

— Нет, — хихикнул Джейсон. — А это… так, ничего особенного.

— Тогда ладно. Пойдем гонять шары.

* * *

Блейкли шел, втянув голову плечи, под порывами ледяного ветра. Офис начальника базы располагался на дальнем конце территории, подальше от свалки. Если бы ему не было нужно позарез это чертово оборудование, он отправился бы прямиком на базу Альфа, но все письменные и электронные запросы, отправленные Роландом, не смогли поколебать упрямого начальника Мак-Мердо, а проклятые монтажные схемы были нужны как воздух. Без них было невозможно должным образом наладить систему связи.

Блейкли поднялся по ступеням крыльца и предъявил охраннику документы, а пока тот их проверял, смотрел на него с кислым видом. Над ними прогудел красный вертолет ВМС США, и волна воздуха швырнула в стеклянную кабинку постового кусочки льда. Охранник неприязненно сморщился и посмотрел вверх.

— Проходите, доктор Блейкли.

— Спасибо.

Чертовы правила!

Он вошел внутрь, повесил на вешалку свою парку и двинулся по коридору. Кабинет начальника базы располагался на первом этаже, и вскоре Блейкли уже входил в приемную. Его встретил секретарь начальника — типичный писарь в очках в черной оправе и с искривленным от сидения за столом позвоночником.

— Мне нужно поговорить с коммандером Сунгом, — произнес Блейкли, прежде чем секретарь успел раскрыть рот.

— Вам назначено?

— Сообщите, что к нему пришел Блейкли, он примет меня.

— Но в данный момент коммандер занят.

Блейкли покачал головой. Любое вранье он распознавал с первых же слов.

— Скажите ему, что я здесь!

— Минутку.

Секретарь нажал на желтую кнопку в длинном ряду таких же и, приложив к уху трубку, отвернулся. Однако Блейкли все равно слышал, что он говорит.

— Простите, сэр, но пришел доктор Блейкли, и он хочет поговорить с вами. — После короткой паузы секретарь заговорил еще тише: — Я пытался, сэр, но он настаивает. — Последовала новая пауза. Лицо секретаря начало багроветь. Было понятно, что он прямо сейчас получает от начальника взбучку. Разговор закончился лаконичным: — Есть, сэр!

Секретарь повернулся к Блейкли, вытер со лба капельки лота и сообщил:

— Коммандер примет вас. Благодарю вас за терпение.

Блейкли стало жалко несчастного писаря, и, проходя мимо него, он прошептал:

— Не расстраивайся, сынок. Сунг — мудак, и это всем известно.