Мутантики

Друзья захватили корзинку с мухоморами и полный чемоданчик просроченных таблеток аспирина – любимого лакомства мутантиков. Чтобы не есть аспирин всухомятку, они припасли также несколько пузырьков микстуры от кашля, бутылочку перекиси водорода, а на десерт – два кусочка мыла. Бормоглотик взял и немного лейкопластыря, чтобы было чем приклеивать аспирин к грибам, если им захочется сделать бутерброд.

Болтая о том о сем, Трюша и Бормоглотик шли по тропинке.

Стояла отличная погода начала июня. Дул прохладный, чуть пахнущий резиной ветерок и покачивал фиолетовые, синие, голубые в красную крапинку листья деревьев.

Неожиданно из корзинки с провизией раздалось кваканье.

– Ты только посмотри! Опять в корзинку залезла, – засмеялся мутантик и вытащил трехглазую розовую жабу. Жаба Биба была ручная. Она давно жила у Бормоглотика и обожала лакомиться лекарствами. Вот и сейчас Биба испуганно покосилась на своего соседа третьим глазом и торопливо проглотила таблетку аспирина.

– Вот обжора! – восхитился Бормоглотик, наблюдая, как жаба жадно заглатывает аспирин. – Представляешь, забралась она вчера ко мне в продуктовый шкафчик, сожрала три градусника, полпачки стирального порошка и все горчичники. Хорошо, бутылочку с шампунем я сам выпил, а то бы она и его опрокинула.

Трюша засмеялась. Она посадила Бибу на ладонь и осторожно провела пальцем по ее розовой спинке. Жаба довольно заквакала и надулась, как пузырь.

– Бормоглот, давай отдохнем, – предложила Трюша, – а то у меня ножки устали.

– Так скоро? Ну давай, – согласился он. Мутантики остановились на пригорке, с которого открывался замечательный вид на окрестности. Внизу синел лес, а под холмом змеился прохладный ручей.

– Хорошенькое местечко! – Бормоглотик расстелил на траве большой красный платок и высыпал на него мухоморы и аспирин.

И друзья, проголодавшиеся после прогулки, с жадностью набросились на угощение. Даже прожорливой Бибе перепало. Правда, аспирина ей уже не досталось, и жабе пришлось обойтись кусочком хозяйственного мыла.

Трюша по неопытности начала жевать лейкопластырь с липкой стороны, и у нее склеился рот, да так, что она только могла мычать.

– Ты неправильно его ешь! – сделал замечание Бормоглотик. – Пластырь нужно прежде скатать в трубочку, чтобы он не прилипал! – назидательно добавил он.

– М-м! Не учи ученого! Как хочу, так и ем! – промычала девушка, отдирая лейкопластырь.

Мутантики съели еще несколько мухоморов и, спрятав оставшуюся еду в корзинку, стали спускаться с пригорка к ручью. Жаба Биба прыгала за ними.

– Где ты находишь всю эту вкуснятину? – спросила Трюша. – Все эти градусники, аспирин, лейкопластырь? Больше ни у кого в лесу их нет.

Бормоглотик внимательно посмотрел на нее:

– А ты никому не скажешь? Обещаешь?

Трюша торопливо закивала. Тогда он понизил голос до таинственного шепота и сказал:

– В Старом городе. Я хожу за ними в Старый город!

– Ты был в Старом городе? – У девушки перехватило дыхание. – Но туда же никто никогда не ходит! В Старом городе живут и чудовища, и говорящие шары, и страшилища! Оттуда никто еще не возвращался живым!

– Ерунда, – презрительно сказал Бормоглотик. – Никаких чудовищ в Старом городе нет. Во всяком случае, я ни одного не видел.

– Ни одного – ни одного? – недоверчиво переспросила Трюша.

Мутантик задумчиво почесал розовый гладкий животик:

– Если честно, в последний раз, когда я уже выходил из города, то услышал какой-то противный звук у себя за спиной. Даже земля задрожала. Я сразу бросился наутек и не выяснил, что это было.

– Ты ужасно смелый, Бормоглот! – восхитилась Трюша. Ее грушевидный нос запульсировал от волнения. – Я бы никогда не решилась пойти в Старый город, как ты!

– Это просто развалины и больше ничего. Не понимаю, чего их бояться?

Друзья вышли к ручью. Пологий топкий берег зарос камышом. Низко над неторопливым, никуда не спешащим ручьем кружили восьмикрылые комары с длинными хоботками. Изредка вода всплескивала, и оттуда, спасаясь от щуки, выскакивал многоглазый карась.

При приближении влюбленной парочки из камышей с громким кряканьем взлетела двухголовая утка и неуклюже, зигзагами унеслась куда-то. Похоже, ее правая голова хотела лететь в одну сторону, а левая – в другую.

– Искупаемся? – Бормоглотик зачерпнул ладонью прохладную, очаровательно пахнущую бензином и какими-то сладковатыми химикатами воду и брызнул в Трюшу. Та радостно засмеялась и, сбросив туфельки и платьице, ласточкой прыгнула в воду. В такую жару просто невозможно было пройти мимо ручья, не искупавшись.