Мечта на поражение

– Это ты только сейчас понял? - спросил Вервольф.

– Какое это имеет значение? - нахмурился Шрек.

– Да я просто так спросил, - дернул плечом «грешник». - Мне, собственно, по фигу.

– Что именно? - не понял американец.

– А все, - махнул рукой Вервольф. - Радары, власть, правительство, президент и министр культуры, в особенности. Ты думаешь, я чего ради в Зону залез?.. А он? - «грешник» ткнул дымящейся сигаретой в Гупи. - Или он? - той же указкой - в Муху. - Думаешь, от очень хорошей жизни?.. Это тебе, козел, так хорошо живется, что ради острых ощущений голой жопой на ежа сесть хочется. А мы каждый день боремся за существование. Что по эту сторону кордона, что по другую. Ты бы пожил, буржуй, год хотя бы в моем родном городе, да на той зарплате, что я получал, с матерью старой и сестрой-инвалидом - враз бы всякое желание справедливость искать исчезло б!.. А то, тоже мне… - Вервольф нервно пальцами щелкнул. - Мир он спасать собрался… Говно это, а не мир. И не стоит он того, чтобы его спасать… Понял, что ли?.. А, ну тебя!

Вервольф раздавил сигарету пальцами и зашвырнул ее под стол.

Речь сталкера произвела на американцев впечатление. Не совсем то, на которое он рассчитывал, но произвела. Во всяком случае, снова заговорили они не сразу.

– Я думаю, нам следует спокойно обсудить сложившуюся ситуацию, - медленно начал Гейтс. - Поскольку мы, все-таки, партнеры…

– В общем, так, - хлопнув ладонями по коленкам, бесцеремонно перебил американца Гупи. - Вы, ребятки, как я погляжу, плохо понимаете, во что ввязались. Если все вы, - небритым подбородком сталкер обвел присутствующих, исключив из общего круга лишь Журналиста, - добровольно подписались на эту глупость, то меня заставили идти с вами под прицелом автомата. Я знать не знаю, да и знать не хочу, что у каждого из вас на уме и зачем вы тащитесь к АЭС, но моя единственная цель - остаться в живых. Если бы я мог, то повернул бы назад. Но для одного это равносильно самоубийству. Остальные же… - Пауза. Гупи коротко кивнул. - Я так и думал. Остальные окончательно выжили из ума и желают продолжить свой путь. Значит, я вместе со всеми мечтаю добраться до Монолита. Потому что это единственный, хотя и очень сумеречный шанс, не отдать раньше времени душу Черному сталкеру. В отличие от вас, дилетантов, я знаю, как нужно вести себя в Зоне, чтобы остаться живым. Главное правило - не трогать ничего, о чем не имеешь представления. И сервер этого Радара как раз та самая штука, прикасаться к которой категорически запрещается.

– Но почему? - возмущенно всплеснул руками Шрек.

– Потому что я не знаю, к чему это может привести.

– Я за все отвечаю! - ткнул себя пальцем в грудь Гейтс.

– А кто ты такой? - прищурившись, посмотрел на него Вервольф.

– Резонный вопрос, - согласился с «грешником» Гупи. - Ты здесь оказался случайно, и имя твое «никто». А я ради твоей забавы рисковать своей жизнью не намерен. Это понятно?

– Представь себе, - чуть подавшись вперед, Шрек проникновенно заглянул Гупи в глаза. - Что если такие же Радары уже работают вне Зоны?

– Ну, судя по тому, что творится в мире… - сталкер задумчиво почесал пальцем за ухом. - Это могло бы многое объяснить.

Вервольф захохотал так, что подавился табачным дымом и закашлялся.

– Гупи, - с досадой качнул головой Шрек. - Я говорю серьезно…

– Я тоже, - не стал даже слушать его сталкер. - И я самолично пристрелю первого, кто без моего ведома коснется клавиатуры.

– Это просто безумие какое-то! - с досадой всплеснул руками Гейтс.

– Это Зона, приятель, - спокойно ответил ему давно уже молчавший Журналист. - Просто - Зона. Привыкай.

Глава 15

К утру Рикошету стало совсем плохо. Синюшные желваки с плеч и шеи переползли на лицо сталкера, сделав его похожим на уродливую монгольскую маску. Что происходило с его телом, никто не знал - заглядывать под одежду не рискнул даже преданный Муха. Рикошет ничего не мог есть, только пить просил постоянно. Но даже от сладкого чая, которым напоил его Муха, «монолитчика» дважды вывернуло.

– Не жилец, - глянув в его сторону, покачал головой Вервольф.

И прозвучало это даже не как приговор, а как констатация факта. Который никто не собирался оспаривать.

Выброс произошел в начале одиннадцатого - строго по расписанию.

Сначала почудилось будто из-под бетонного пола, из самых глубин Земли, из ее кипящей магмой сердцевины доносится глубокий, низкочастотный рокот. Воспринимался он не слухом, а всем телом, каждой его клеточкой, почувствовавшей вдруг ужас неминуемой гибели. Затем по-настоящему тряхнуло. Не сильно, но ощутимо. И через помещение будто невидимая волна прокатилась, направленная от центра Зоны к окраине. А может быть, и дальше. И все, кого она коснулась, поняли в этот миг, что ни они сами, ни мир, в котором подобное происходит, уже не станут прежними. Никогда. Реальность, если и не перевернулась с ног на голову, то, уж точно, сильно накренилась. В левую сторону.