Кладбище

— Давай поговорим о чем-нибудь другом, Шон. Мне нужно подумать, — просит Кит.

— Вовсе не обязательно говорить, можно просто молчать.

— Нет, давай поговорим. Я хочу, чтобы ты говорил, мне нравится слышать твой голос, — настаивает она.

— О чем же мы будем говорить?

— О чем-нибудь. Ты говори, а я буду слушать и думать. Расскажи... о чем-нибудь, чего я не знаю.

— О чем-нибудь, чего ты не знаешь? Гм-м... О'кей, ладно. Тебе, наверное, это неинтересно, но... В общем, некоторые считают, что ирландцы были первыми белыми поселенцами на Американском континенте. Есть предположение, что они обосновались в Мэне или Канаде — в Новой Шотландии, словом, в здешних краях. Это, разумеется, только гипотеза... Ты слышала легенду о святом Брендане?

— Нет. Расскажи.

— Эта история немного похожа на сказку, однако не исключено, что святой Брендан и несколько ирландских монахов действительно пересекли Атлантику на коракле. Они отплыли из Ирландии и, двигаясь строго на запад, должны были высадиться на берег где-то в этих местах. Здесь святой Брендан встретился с индейцами; он проповедовал им христианство и пытался обратить из язычества к истинной вере. Потом монахи путешествовали по побережью, пережили удивительные приключения и видели множество чудес. Наконец они построили церковь и вернулись домой. А не так давно — кажется, в семидесятых — один сумасшедший англичанин построил точную копию коракла Брендана и добрался на нем до Америки.

— Что такое коракл? — спрашивает Кит.

— Честно говоря, не знаю. По-моему, это что-то вроде большой лодки, обтянутой тюленьей или китовой шкурой.

— А когда это было?

— Давно. Примерно за тысячу лет до Колумба.

— А ты еще что-нибудь знаешь о путешествии этого Брендана?

— Так, кое-что, — говорю я.

— Расскажи.

И я рассказываю ей все, что помню о святом Брендане, святом Патрике и других ирландских миссионерах-мореплавателях. Кит внимательно слушает; она понемногу избавляется от напряжения, иногда смеется, но по-прежнему крепко держит меня за руку. Прежде чем я успеваю закончить рассказ, она внезапно поворачивается ко мне, и я вижу, что ей не по себе: она нервничает и словно чего-то боится.

— Я хочу тебя, — шепчет Кит застенчиво и так тихо, что я едва могу расслышать ее слова. Отпускает мою руку, снимает ботинки и платье, и вот она уже стоит передо мной обнаженная. У нее очень белая кожа, маленькие груди, длинные ноги, темные волосы и темно-синие глаза. Она так прекрасна, что у меня перехватывает дыхание. Кровь паровым молотом стучит в ушах.

Кит помогает мне снять ботинки и брюки. Я вытягиваю вперед скованные руки, она проскальзывает между ними, прижимается ко мне и целует.

Мы опускаемся на лесную подстилку. Кит слегка изгибается в пояснице, приподнимаясь надо мной; мои руки лежат у нее на спине, направляют ее, касаются позвоночника, ласкают ягодицы и гладят темный затылок. Мы робки и неторопливы, словно для каждого из нас этот раз — первый. Кит полностью уступила мне инициативу, и я осторожно укладываю ее на покрывающий землю ковер из листьев, прижимаю к себе и касаюсь губами ее тела. Я целую ее белые плечи и губы, которые чуть кривит неуверенная, испуганная улыбка. Но вот Кит снова ложится сверху, вытягивается во весь рост и тоже целует, целует меня, шепча искренние и нежные слова:

— Я чувствую то же самое, Шон... С той самой ночи, когда ты вез меня домой. Я... не могла с собой справиться. Просто не могла, хотя и старалась... — И она говорит мне еще одну очень важную вещь: — Это мой самый первый раз, Шон!..

Я потрясен до глубины души. Мне кажется невероятным, чтобы в наш совсем не пуританский век, в наше распущенное время девушка берегла себя для того единственного, настоящего, кто появится точно в назначенное судьбой время и никак не раньше. Значит, думаю я, все ее предшествующее поведение было чистой бравадой, игрой на публику. А теперь Кит решила, что ее единственный наконец появился.

Очень медленно, осторожно я ложусь на нее сверху и по ее лицу вижу: она считает, что так и должно быть. Что именно так было у всех. Не грубо, не второпях, не от скуки или от отчаяния, а так, как сейчас. Завораживающая геометрия движений, неземное блаженство, счастье получать и дарить. Как в медленном танце, мы перемещаемся в пространстве, ища самое удобное положение. Но вот Кит направляет меня в себя, и я чувствую ее учащенный пульс.

— Я знаю, Шон, это странно, но я...