Великое Нечто

— Начали! — энергично крикнул режиссер Стивен Шпильберг.

Актеры приготовились. Осветительные установки вспыхнули. Панталлоне мягко поправил полотенце на плечах Гробертс, она вздрогнула и отстранилась.

— Вспомни, Джеки, это было на этом месте?

— Кажется, да… Я боюсь, Том. Именно здесь я стреляла в него…

— Тогда все в порядке. Пойдем к машине. Отливом его унесет в океан. Твой муж мертв.

— А если не унесет? Мы должны быть уверены.

— Что ты предлагаешь? Закопать его в песке? — Панталлоне подпустил в голос своего коронного металла.

Гробертс отреагировала своим не менее коронным всхлипом.

— Погоди, Том… Пройдем вдоль берега, если его прибило волнами, ты столкнешь его…

— Стоп! Снято! — радостно завопил в микрофон Шпильберг. — Теперь дальше по сценарию. Привезли из студии муляж? Положите тело на берег, будто оно зацепилось за корягу и они сталкивают его в воду! Мэтьюз! Где этот идиот? Почему я не вижу его машины?

Шпильберг стал озираться в поисках декоратора, отвечавшего за спецэффекты и муляжи.

— Стив, тело уже здесь! — крикнули с берега. — Вот оно лежит!

— А почему у причала? Ладно, оставьте где лежит! Пора сворачиваться! У меня насморк…

Снова вспыхнул свет. В вечернем тумане Панталоне и Гробертс пошли вдоль прибоя туда, где на песке вниз лицом лежало посиневшее тело.

— Это он, я знала! Не переворачивай его, нет! — крикнула Гробертс, стараясь попасть в кадр профилем.

— Не волнуйся, крошка, здесь у самого берега обрыв. Я обвяжу Грега цепью и брошу на дно. Его никогда не найдут, — заверил ее Панталлоне, как бы случайно напрягая бицепс.

— Так сделай же это! Чего ты ждешь? — взвизгнула Гробертс.

Панталлоне подбежал к машине (вторая камера взяла багажник крупным планом) и вытащил цепь с привязанным к ней грузом. Тяжело дыша, он обмотал цепью ноги лежащего головой в воде трупа, протащил его по бетонному причалу и с усилием толкнул вниз. Тело сразу пошло ко дну, лишь пара пузырьков поднялась на поверхность…

— Отлично! Съемки на сегодня окончены, — крикнул Шпильберг, стаскивая с лысеющего лба бейсболку. — Завтра в три в студии! Сворачивайте свет! А это кто еще сюда тащится?

Пронзая фарами туман, к ним подъехал студийный джип. Из него выскочил низенький запыхавшийся декоратор:

— Подождите! А как же сцена с телом?

— А, Мэтью! — Режиссер улыбнулся коротышке. — Не волнуйся, я на тебя не злюсь. Это была хорошая находка положить тело у причала.

— Какое еще тело? Мы только что его привезли. С наложением грима произошла задержка, — ошарашено сказал Мэтьюз.

В эту минуту из машины вылез его помощник, бережно поддерживающий за плечи искусственный труп из пористой резины.

— Что с тобой, Стив?

— Мэт, ты уверен, что у нас был только Сэдин манекен? — прошептал режиссер.

— Разумеется, один! Он обошелся студии в четыре тысячи.

Шпильберг мешком рухнул на песок:

— О нет! А кого мы тогда утопили?

С цепью, обмотанной вокруг туловища, майстрюк быстро шел ко дну. Он сам не понимал, что заставило его принять форму утопленника. Возможно, форма показалась ему удобной для передвижения под водой и введения в заблуждение добычи, а может, захотелось сняться в кино, пускай даже в эпизодической роли. Пожирателям тоже свойственно определенное чувство юмора.

Опустившись на дно, он размотал синими пальцами цепь и поплыл в сторону шельфа. Один из разведочных шаров, повисший над океаном, точно выводил майстрюка на добычу. Осьминог был редкой формой для шельфовых пластов здешних мест, и найти его не составляло труда.

Когда майстрюк отплыл уже довольно далеко от берега, мимо него проскользнула быстрая и длинная тень — средних размеров белая акула. С минуту акула просматривалась к нему, и майстрюк чувствовал ее простые и понятные мысли, чем-то похожие на его собственные. Майстрюку стало интересно, атакует его акула или нет, но она отчего-то раздумала и в последний момент резко вильнула.

Шельфовая впадина находилась сразу за линиями нефтяных вышек в нескольких километрах от берега. Эта неровная трещина в морском дне сужалась к концу настолько, что протиснуться в нее можно было лишь с большим трудом.

«Более удачного места, чтобы разместить фантом, не придумаешь, — с подозрением подумал пожиратель. Если осьминог окажется биологической бомбой и взорвется, то края шельфовой трещины обрушатся, произойдет местное смещение океанической коры и тому шару, который пойдет на контакт, не поздоровится». После продолжительных размышлений майстрюк решил сыграть на инстинктах ось-миножьей формы и выманить добычу из трещины.