Похоже, он внимательно наблюдал за сценой из окошка в двери.
За Брэттом из оружейки вывалились Уошберн и Грир. На плечах у них висело по нескольку винтовок. Они несли тяжелый деревянный ящик, схватившись за ручки с обеих сторон.
— Гранаты, — пояснил Грир, проходя мимо Мэтта. — Теперь пришла наша очередь делать сюрпризы.
Вместе они затащили оружие сначала в щитовую, а потом в генераторную. Крейга нигде не было. Скорее всего, он вернулся к основной группе, когда послышалась стрельба из холла.
Они с трудом втиснулись в узкое горло вентиляционной шахты и поволокли арсенал во временное убежище.
Мэтт полз впереди с АК-47 и двумя винтовками на спине. Карманы его куртки были набиты запасными магазинами.
Выкарабкавшись из лаза, Мэтт вскочил на ноги и осмотрелся.
В пещере было пусто.
Уошберн показалась из темной дыры. Увидев, что ученые ушли, она нахмурилась.
— Репортер, наверное, испугался стрельбы и сделал так, как мы ему говорили: вернулся сюда и увел остальных в более безопасное место.
В пещеру вползли Грир и Брэтт.
Грир окинул взглядом пустое помещение и, ухмыльнувшись, произнес:
— Ненавижу, когда так получается. Стараешься, из кожи вон лезешь, чтобы достать все необходимое для устрой ства вечеринки, а когда возвращаешься, оказывается, все уже разошлись по домам.
— Куда же они могли уйти? — недоуменно спросил Мэтт.
— Не знаю, но они забрали с собой схему станции — наш единственный путеводитель по этому чертову лабиринту, — произнес Брэтт после безуспешных поисков карты на полу.
15 часов 38 минут
Адмирал Петков следовал за молодым матросом по коридору, стараясь не обращать внимания на покрытые инеем резервуары с замороженными телами. Ощущение у него было такое, будто мертвые смотрят из своих стеклянных склепов, обвиняя его в том, что отец сделал их «подопытными кроликами» в своих экспериментах.
Впрочем, по заброшенной станции витали и другие призраки. Все ученые, работавшие на базе, включая его отца, погибли. Лед поглотил их так же, как и этих несчастных, покоящихся в стеклянных цилиндрах.
Матрос Лаузевич семенил впереди, время от времени спотыкаясь и оборачиваясь к адмиралу:
— Там происходит что-то странное, но мы думали, что вам лучше увидеть это своими глазами.
— Ведите, — махнул рукой вперед Виктор.
Они прошли почти половину коридора, дугой огибавшего уровень, когда до Виктора донесся громкий смех. Впереди показалась группа из пяти солдат. Они о чем-то непринужденно беседовали, один из них курил.
Смех резко оборвался, когда солдаты заметили приближавшегося к ним адмирала. Все вытянулись по стойке «смирно». Куривший спешно затоптал окурок.
Солдаты расступились перед адмиралом, освобождая проход к одному из резервуаров. В отличие от остальных цилиндров этот сосуд светился изнутри. Иней, покрывавший его стеклянный фасад, растаял, и вода струйками стекала по стеклу.
Поверхность цилиндра нагрелась; откуда-то сзади доносился приглушенный гул мотора, а изнутри — слабое бурление.
— Мы не знали, что делать, — сказал Лаузевич, почесав затылок.
Виктор заглянул в резервуар. Лед, нагретый отопительной панелью в виде тройной металлической сетки на задней стенке цилиндра, растаял, превратив сосуд в водяную баню. В воде плавно опускались и поднимались воздушные пузырьки. Передний слой нагревательной сетки светился красноватым огнем, а задние накалились до белизны.
— Почему вы меня раньше не позвали? — недовольно спросил Виктор.
— Мы боялись, что это какая-то ловушка, устроенная американцами, чтобы отвлечь наше внимание, — ответил один из солдат. — Они скрылись в вентиляционной шахте, которая находится рядом. — Он показал на темное отверстие в стене, из которого все еще шел дымок от разорвавшейся в тоннеле зажигательной гранаты.
— К тому же мы подумали, что это не так важно, — добавил Лаузевич.
«Не так важно?» Виктор не сводил глаз с резервуара. Внутри заполненного водой цилиндра плавало тело маленького мальчика. Его смуглое лицо, обрамленное копной длинных черных волос, выглядело спокойно и мирно, как будто он пребывал во сне. Руки и ноги плавно шевелились в пузырящейся воде. Мальчик был похож на ангелочка.
Внезапно его левая рука согнулась, как будто ее дернул за веревочку невидимый кукловод.
Лаузевич ткнул пальцем в стекло: